– Ну, вообще-то…

Два часа спустя у Мэрибет началась паника.

Заверив ее, что скорее всего ничего страшного не произошло, доктор Крэй отправила ее на машине в ближайшую неотложку, предварительно позвонив, чтобы они были готовы к ее приезду.

– Надо просто провериться, перестраховаться, – сказала она. По приезде на Мэрибет надели браслет, подключили мониторы, заточили под наблюдение в кардиоотделение – поначалу это была бесконечная череда молодых врачей, которым даже пить по закону еще рано, уж не говоря про то, чтобы заниматься лечением.

По пути в больницу Мэрибет набрала рабочий телефон Джеймса, но там включился автоответчик. Вспомнив, что часть дня он должен был провести не на месте, она позвонила на мобильник, но и там ее ждала голосовая почта. Как всегда. У Джейсона на телефон аллергия. Оставлять сообщение она не стала.

Мэрибет думала, что в таких случаях приезжает «Скорая». Что тебя везут с мигалками. Взволнованно смотрят поверх масок. Как Джордж Клуни. Но ее посадили в служебную машину и отправили в ближайшую неотложку. Единственным признаком того, что это случилось, – как сказали, «какое-то нарушение сердечной деятельности», – было то, что доктор Крэй отправила с ней помощницу медсестры. Мэрибет везла служебная машина, похожая на ту, на которой она добиралась вчера домой с работы. Так что казалось, будто все это кончится через час-другой.

Поэтому она написала эсэмэс Робби, которая сидит с их детьми с тех пор, как Мэрибет начала зарабатывать на фрилансе достаточно, чтобы кого-то нанять. Поначалу Робби была милой творческой девушкой, ученицей Нью-Йоркского театрального. А теперь она уже заканчивала, настоящая актриса с непредсказуемым графиком. Так что Мэрибет не очень удивилась, получив в ответ: «Не могу. Меня вызвали!!!!» с кучей смайлов, передающих радостные чувства. А потом Робби приписала: «Извини» с грустными рожицами, чтобы показать, как ей жаль.

Было уже почти полтретьего, у детей скоро закончится сад, а забрать их некому. Мэрибет снова набрала Джейсона. Но опять включился автоответчик. Сообщение оставлять уже и смысла не было. Он вовремя до «Яркого старта» не доедет. К тому же у Джейсона висят непрослушанные сообщения еще со времен прошлых президентских выборов.

Она позвонила в сад. Трубку сняла дежурная – красивая, словно модель, но совершенно некомпетентная девушка, которая постоянно теряла документы и чеки. Мэрибет спросила, можно ли Оскару с Лив задержаться сегодня подольше.

– Простите, но мы дополнительные услуги не предоставляем, – ответила секретарь, словно Мэрибет была неизвестно кем, а не матерью детей, которые в этом саду уже больше года.

– Я знаю, но… у меня непредвиденная задержка.

– В правилах «Яркого старта» четко прописано, что забрать детей надо не позднее половины четвертого, – ответила она, и в трубке послышалось шипение. Связь плохая.

– Я знаю правила, но… – Мэрибет заколебалась. Признаться, что ситуация чрезвычайная? Ей казалось, что главная проблема сейчас не в ее сердце, а в том, что она теряет страшно много времени. – Ситуация просто чрезвычайная. Я не смогу успеть к половине четвертого, и муж с няней тоже не успеют. Я же знаю, что воспитатели сидят там дольше. Можно Лив с Оскаром просто поиграют в уголке? Не верю, чтобы такого ни с кем больше не случалось. – Хотя, кто знает? Может, и ни с кем. Трайбека, район, где находится сад и где Мэрибет уже больше 20 лет снимает свой лофт по фиксированной цене, теперь считается одним из самых дорогих в стране. Иногда кажется, что здесь даже няни нанимают нянь.

Издав неприятный звук, секретарь велела Мэрибет подождать на линии. А через несколько минут сообщила, что чужая мама вызвалась взять близнецов к себе.

– Хорошо. А кто?

– Нифф Спенсер.

Формально дети Нифф Спенсер не ходят в «Яркий сад». Но двое раньше ходили, оба успешно перевелись в дошкольную группу К-12, а третий ребенок пойдет в сад со следующего года. И она вызвалась поработать в саду волонтером в этот «пропущенный год», как она его называла, чтобы «не сбавить обороты», словно детский сад – это какая-то гонка по подготовке к школе, дистанция, с которой никак нельзя сойти. Мэрибет ее не переносила.

Но Джейсон не отвечал, а Робби занята. На миг мелькнула мысль об Элизабет, но это показалось неуместным, она уже скорее просто босс, чем подруга.

Мэрибет взяла у секретаря номер Нифф и отправила ей телефон Джейсона, пообещав, что он заберет детей до ужина. Координаты Нифф она переслала Джейсону, сообщила, что задерживается, и велела договориться с Нифф о встрече. «Подтверди, что понял, пожалуйста».

«Понял», – написал он.

Вот так было принято это решение. Мэрибет не станет рассказывать Джейсону о причине задержки, пока это все не закончится. А если окажется, что ничего страшного, то и вообще промолчит. Он, вероятнее всего, и не спросит.

Мэрибет осмотрела монитор на пальце. Он измеряет пульс. Она вспомнила, что на отца надевали такой же после инсульта. От прибора на груди начался зуд, наверное, клей, на который его посадили, вечером будет не так просто оттереть.

– Извините, – обратилась она к ординатору, молодой стильной женщине в дорогих туфлях и с напевным акцентом калифорнийской богачки. – Вы не знаете, когда меня отпустят домой?

– Мне кажется, вам назначили еще один анализ крови.

– Еще один? Зачем? У меня же вроде нормальная кардиограмма.