Все это должно веселить, но отчего-то печалило до легкой, обидной рези в глазах.

Имс сдернул с Артура брюки, разложил инженера на низком капоте Энцо. Под комбинезоном у пилота не оказалось привычного тонкого джемпера, который облеплял тело, словно вторая кожа. Под костюмом у Имса была обычная белая майка.

Артур задрожал: от холода, от предвкушения.

У Имса много татуировок. Артур все никак не решался их потрогать, а тут осмелел, сам протянул руки.

Имс запоздало брякнул:

– Не больно?

– А?

– Капот.

– У Феррари, - усмехнулся одурманенный Артур, проводя пальцами по татуировкам, - мотор сзади. Тут… багажник. Тут… тепло.

Имс навалился на Артура всем своим немаленьким весом, придавил. Смазал наспех собственной слюной, втолкнул сразу два пальца.

Артур болезненно застонал.

– Ну, тише-тише, - хрипло уверял его Имс, кусая за ухо. – Сейчас полегче будет.

Не было. Стало ещё больнее. Артур жалобно заскулил. Имс, едва сдерживаясь, вытащил пальцы, сплюнул себе на ладонь, вновь толкнулся в тугую дырку.

Артур замычал, запрокинул голову, несильно ударился затылком о лобовое стекло.

– Ну, детка, расслабься, - уговаривал Имс, вытаскивая пальцы.

Артур так и не мог привыкнуть к размерам Имса. Тот толкнулся, подождал спасительную секунду, чтобы перевести дыхание, а потом со стоном вошел на всю.

– Имс!

Это было чертовски больно. Артур как-то разом протрезвел, осознал степень собственного падения. Катастрофа.

Имс, скотина, вновь выскользнул, а потом перевернул послушного инженера, нагнул так, что Артуру пришлось распластаться по капоту Феррари, прижаться животом.

– Можешь орать. Никто не услышит.

Спасибо, успокоил.

Имс неожиданно шлепнул Артура по заднице, да так, что ягодицы загорелись; крю-чиф обиженно взвыл, отвлекся от старой боли, чем воспользовался подлый пилот.

Пошло лучше, легче.

Имс, не выходя, двигался в нем короткими толчками. Артур хрипел от каждого движения, пилот тер что-то очень нежное внутри, отчего у Артура ноги подкашивались, а в животе всполошился чертов легион бабочек.

Артур орал, капал слюной и сам подставлялся, вскидывая задницу.

Имс трахал его от души – хлестко и жестко, натягивал так, что у Артура перед глазами искры вспыхивали.

По бедрам текло, щекотало кожу, и с каждым новым движением хлюпало.

Артур стонал, орал, извивался, умолял, кричал от кайфа, а Имс, сорванный с тормозов, только рычал, удерживал Артура за шкирку, трахал так, что яйца шлепали о горящие артуровы ягодицы.

– Имс! Ах! Ах! Ааааааааах!

Имс, склонившись, укусил Артура за шею, не рассчитал, прокусил кожу. На губах остался след, а во рту стало солоно.

Вот он, клетчатый флаг. Это не секс, это пиздец какой-то. С Имса семь потов сошло, он пялил Артура так, что Феррари качало в такт, скрипели колодки.

– Ещёёёёёё! – завопил Артур, прижался пылающим лицом к капоту.

Ещё чуть-чуть, совсем немного, и сладкий влажный Артур сожмет его внутри, сдавит так, что Имс голову потеряет, кончит обильно.

– Имс! Имс! Имс! – заклинал Артур.

Имс чуть приподнял Артура над Феррари, удерживая, просунул руку под живот инженера, провел несколько раз по члену.

– Ах!

Ах – это слабо сказано.

Артур брызнул липкой тепленькой спермой в лапищу пилота, а сам Имс, толкнувшись резче, застыл внутри.

Артур крупно дрожал, всхлипывал, сжимался и чуть расслаблялся, не представлял даже, какой кайф доставлял пилоту. Имс стонал, долго кончал в растраханное податливое тело. Спермы было много, она потекла из попользованной дырки, залила яйца Артура, налипла на бедра.

Имс шумно перевел дыхание.

Такого с ним ещё не было, и, наверное, никогда не будет. А пятна с полированного капота Энцо он отмоет позже. Наверное.

Сингапур. Марина Бей.

Из Италии Имс улетал удовлетворенным по самое не могу. Монца и победа на ней дала новые очки, вот только Эрик все ещё дышал в затылок, неотрывно следовал по пятам. Имс немного огорчился: если бы не его провальные несколько гонок, у Эрика не осталось ни одного шанса, ну а пока приходилось выкладываться на всю.

Артур только стеснялся. Не мог ему в глаза смотреть, все не мог свыкнуться с тем, что позволил себе на пустынной трасе, на капоте обожаемой Феррари.