безысходен. Это конец. Конец моей жизни. Дальше только существование, существование

для детей. Для его детей.

Я слушала речь священника, не вникая в то, что он говорит. Потом заговорил Стивен

старший, его монолога я также не слышала. В ушах стоял звон, хотя кругом была тишина,

доносился только тихий голос говорящего. И я услышала вдруг свое имя.

– Мария? Ты хочешь что-то сказать? – спросил меня отец любимого, он спрашивал уже

в третий раз.

Мама касалась моего плеча, чтобы вывести меня из сна наяву.

– Доча, ты скажешь что-нибудь? – произнесла она максимально мягко.

– Да! Да, – ответила я, направляясь к гробу.

Он был закрыт. Закрытый гроб – что это значит?! Может его здесь нет? Мое сердце

забилось чаще. Бригада скорой помощи дежурила неподалеку.

Вместо своей прощальной речи, я ухватилась за огромную крышку гроба из самого

дорогого дерева. Она не поддавалась. Все наблюдали за мной с ужасом.

Стивен старший подскочил ко мне и попытался остановить, я что есть сил оттолкнула

несостоявшегося свекра. Я подняла крышку. Перешептывания, что были слышны, мгновенно

стихли. Все смотрели на гроб.

Внутри лежал крупный мужчина в маске. Белой карнавальной маске. Я схватила эту

чертову имитацию лица. Под ней я увидела месиво. А волосы – их просто не было, они

были сожжены. Я смотрела, не отрываясь, на человека в гробу.

– Это не он! – крикнула я.

– Что ты говоришь? – возмутился Стивен старший.

– Это не он! – повторила я.

– Не говори бред! – разозлился отец мужчины моих девичьих грез, отодвигая меня от

гроба.

И я услышала шепот Ларисы.

– Мария, остановись, – она встала со своего стула и медленным шагом подошла ко мне.

Мама моего мужчины девичьих грез аккуратно взяла маску и положила ее на лицо

покойника. Она схватила его правую руку и показала мне внутреннюю сторону запястья.

– Видишь! – смотрела Лариса на меня с ненавистью.

Там была крошечная тату английскими буквами LS.

Я лишь часто моргала. И что? Что значит это тату? Я никогда не видела ее у него на

руке. Хотя Сергей всегда носил часы на правой руке, видимо, ремешок закрывал тату. Вот

почему я не знала о ее существовании. Но это меня не убедило! Это не он, я чувствую! Не он.

Мне хотелось кричать об этом. Я хотела завопит: «Очнитесь все! Это же не Сергей!!!»

Но выражения лиц родителей любимого говорило о другом. Если я снова что-то

повторю подобное, меня отправят в психушку или как минимум объявят войну. Как быть? Ну

это же не он! Не он лежит в этом проклятом гробу! Это не его шея, не его плечи. Они

совершенно другие! Почему этого не замечает Лариса, а тем более Стивен старший, он же

его родной отец!

Я решила заткнуться. Но все же сделала то, из-за чего на меня стали смотреть еще

более удивленно. Я подошла снова к гробу и вырвала крошечную прядку остатка волос у

мужчины. Я сделаю тест ДНК. Главное взять такую же прядку незаметно у Стивена

старшего.

– Прощай! – произнесла я и пошла прочь, не дожидаясь окончания церемонии.

Все смотрели на меня как на сумасшедшую, но никто ничего не сказал, видимо, думая,

что у меня немного помутился рассудок. Но меня это не волновало. В гробу лежит не Сергей!

Тяга в жизни загорелась во мне неиссякаемым пламенем. Он возможно жив! Моя судьба, мой

герой, мое всё – он не в гробу! Значит, надежда на то, что Сергей жив, есть!

Впереди еще поминки. Именно на них я должна взять прядь волос отца любимого. Я

это сделаю во что бы то ни стало! Мне только непонятно, почему Стивен старший не

замечает очевидного, не видит, что там не Сергей?!

Через два часа все гости отправились домой к родителям моего любимого, там был

готов огромный стол. На кухне, где ранее прогремел взрыв, не было даже намека на то, что