– Ну?
– король вопросительно уставился на рыцарей из городской стражи.
– Что? Зачем вы пришли? Где Тиреллы?

– Мы их нашли, ваша милость, - отозвался один из вошедших, не поднимая головы.

– И где же… - лицо короля скривилось, но лорд Тайвин перебил его:

– Встаньте.

Рыцари переглянулись.

– Встаньте и покажите ваши лица, - холодным тоном повторил Тайвин. Они подчинились и медленно выпрямились. Десница короля пристально взглянул на них. Джоффри в нетерпении уставился на деда, вопросительно вскинув брови.

– Я вас прежде видел… - начал лорд Тайвин и многозначительно замолк. Рыцари продолжали хранить молчание.

– И вы не служили дому Ланннистеров, - после паузы продолжил Десница.

– Это так, ваша милость, - рыцари не шевелились. Лорд Тайвин уставился на них тяжелым взглядом.
– И кому же вы служили?

Джоффри раскрыл рот, но не успел ничего сказать. Королевские гвардейцы вскинули мечи и рванулись вперед, но не смогли ничему помешать. В воздухе раздался свист. И когда Тирион с похолодевшим сердцем повернулся к отцу, у того из груди торчала стрела.

– Простору, - коротко ответил один рыцарь и выхватил свой меч. Лорд Тайвин хрипло втянул воздух в легкие воздух, и его ноги подкосились. Тириону показалось, что он услышал неожиданно тонкий голос Джоффри:

– Дедушка…

В воздухе вновь просвистели стрелы. Королевские Гвардейцы схватили побледневшего Джоффри и утащили его за Железный Трон, чтобы укрыть его от града стрел. Тирион вцепился в кожаный дублет отца, и другие рыцари схватили их обоих, чтобы тоже утащить куда-нибудь в укрытие.

Тирион попробовал оглядеться кругом в этой мешанине. Рыцари из Королевской Гавани сражались друг с другом. У них не было эмблем на груди: ни роз Тиреллов с шипами, ни желтых львов Ланнистеров, ни черных оленей Баратеонов… Откуда-то сверху падали стрелы, но вскоре их град прекратился, наверно, лучники уже пали в этой битве.

Тирион почувствовал, что кто-то вцепился в его дублет. Разноцветные глаза карлика встретились с холодными зелеными глазами лорда Тайвина. Он лежал на полу, и его грудь тяжело поднималась и опускалась, со свистом втягивая воздух: стрела пронзила ему легкое. Трясущейся рукой лорд Тайвин прижал к груди сына ключ.

– Тирион, - выдохнул он и вздрогнул от боли.
– Спаси… короля…

Бес посмотрел на ключ в своей ладони.

– Спаси… его… открой… выпусти… - голос лорда Тайвина слабел.
– Дракона…

– Дракона… - Тирион взглянул на отца, сжимая ключ.

– Да… - выдохнул лорд Тайвин, глядя ему прямо в глаза.
– Разбуди… дракона…

***

Тирион медленно продвигался в сплошной темноте. Каменные полы и стены вокруг были скользкими и неверными, они могли исчезнуть в любую секунду, оставить тебя одного, совсем слепым и беспомощным. Тирион с замиранием сердца почувствовал, что спертый воздух в тоннеле стал теплеть. Значит, он идет в правильном направлении. Дракон где-то рядом.

Как бы Тирион ни напрягал слух, ему не удавалось уловить ни единого звука: ни сухого шороха чешуи, ни лязга цепей, ни могучего дыхания. Его окружали безмолвие и темнота, а воздух с каждым шагом становился все теплее. Дракон где-то рядом. И он затаился там, в глубине.

Тирион внезапно для себя оступился и упал. Он больно оцарапал свои руки о шершавый каменный пол, больше похожий на острые выступы пещеры. Кряхтя, карлик поднялся на ноги и потер ободранные, зудящие руки. И когда Тирион поднял голову, он увидел его глаза.

Его глаза горели в темноте, словно две чаши с расплавленным золотом. Тирион застыл на месте. Где-то там, в глубине зашевелился дракон. Тирион ничего не видел, но он ЧУВСТВОВАЛ это. Он чувствовал, как переливаются под стальной чешуей железные нити мускул, как извивается его длинный и гибкий хвост, закручиваясь в кольца. Он чувствовал, как изогнутые когти впиваются в каменный пол, как вздымаются его бока, когда он дышит… И Тирион чувствовал, как он кипит от ненависти, обмотанный тугими цепями и придавленный, пригвождённый к земле этими тесными стенами.

Теплый ранее воздух теперь раскалился и стал горячим. Нимерион раздражен. Он в бешенстве. Он задыхается. Бескрылый небесный змей, он бы хотел взмыть в небо и извиваться там посреди облаков, рядом с раскаленным огненным шаром или тихой луной. Но эти стены хотят раздавить его, а эти цепи не хотят отпускать его. И это приводит его в ярость.

– Я знаю, что ты чувствуешь, - проговорил Тирион, чувствуя ком в горле. Его голос звучал сипло и ничтожно слабо, раздаваясь эхом во влажных стенах. Глаза Нимериона горели в темноте. И темнота молчала. Тирион сглотнул и продолжил: