Бейл только покачал головой, заговорив подчеркнуто спокойным и уверенным тоном:

– - В мире хватает тех, кто может умереть во благо Америки, сэр. Нужно лишь направить их, указать врага - и дать в руки оружие, которым они этого врага сумеют победить. А враг этот - Россия! Русские стали примером для многих, символом, олицетворением бунтарства против ведущей роли Соединенных Штатов в мире. Пока существует Россия, как государство, пока есть русский народ, множество врагов, глядя на них, станут бросать нам вызов. Россия должна быть повергнута, стерта в прах, чтобы никто больше не осмеливался даже подумать о сопротивлении. И мы сумеем сделать это - чужими руками, не пролив ни капли американской крови, сэр! Во имя величия Америки и всего цивилизованного мира! Заключим союз с одним врагом, чтобы его руками сокрушить другого!

А Валерий Лыков, отгородившись от шумного людского муравейника российской столицы известными всему миру зубчатыми стенами из красного кирпича, обращаясь к рассевшимся за длинным столом соратникам, тем, кто делил с ним неподъемный груз ответственности за судьбу целого народа, произнес:

– - Американцы не остановятся. Никогда. Они не рискуют действовать сами, предпочитая натравливать своих прихвостней - их не так жалко в случае неудачи. Впереди эпоха войн. Нас будут рвать со всех сторон, бить извне и изнутри, чтобы, когда мы упадем на колени, истекая кровью, американцы могли добить нас, не прилагая усилий и заставив весь мир поверить в их могущество. Этому не бывать! Мы не станет больше отсиживаться в обороне, но будем атаковать! Вырвем инициативу у противника, заставим его играть по нашим правилам, перенесем войну на чужую территорию! Много крови еще будет пролито. Не нами начата эта война, и не нам она нужна, но победа - должна быть нашей!

Облеченные властью над судьбами миллионов люди в Кремле и Белом Доме продолжали строить планы, обдумывая новый ход в сложной, смертельно опасной, но вызывающей непреодолимую зависимость игре, решая, кому жить, а кому умирать. А на борту летевшего на юг над Охотским морем военно-транспортного Ил-76 пришел в себя младший лейтенант Олег Бурцев. Уставившись пустым взглядом в потолок кабины, притянутый для надежности ремнями к носилкам офицер под мерный гул турбин размышлял о предстоящей мирной жизни, от которой порядком уже отвык. Шальная японская пуля, настигшая его на улицах Усть-Камчатска, разворотила коленный сустав, и, прибыв на континент, предстояло снять погоны, став гражданским человеком.

Проходивший мимо немолодой военврач, при одном взгляде на одутловатое лицо которого возникали мысли о запойном алкоголизме, увидев, что его подопечный очнулся, хлопнул офицера по плечу:

– - Выше нос, земляк! Скоро вернешься домой. Ты давно воюешь-то?

Бурцев хмыкнул:

– - В Чечне год на срочной, потом, почти сразу, туда же на контракт - еще год. А потом партизанил, от начала до самого конца. Сахалин. И тут вот теперь, на Камчатке. Да видимо, уже все, отвоевался.

– - Ну, ты даешь!
– Врач восхищенно помотал головой.
– "Пес войны", ежкин кот, ни больше, ни меньше! И хватит уже с "веслом" по лесам бегать, пора и пожить, как человеку, заслужил. Родина тебя не забудет, медали будут, пенсия - и вся жизнь впереди, живи да радуйся. А нога - ерунда, вставят шарнир титановый, станет лучше, чем прежде. Держись, браток! Все у тебя будет путем!

Врач убежал куда-то дальше по наполненному шумом десантному отсеку приближавшегося к аэродрому "ильюшина". До той минуты, когда Олегу Бурцеву предстояло стать гражданским человеком, оставались считанные часы. Вот только при первой же мысли об этом на глаза отчего-то предательски наворачивались слезы.

Июль 2015 - июль 2016

Г.Рыбинск