Так утренняя пташка становится символом отзывчивости, бескорыстия, самоотдачи, очень близким самому лирическому герою. Впечатляющ разговор героя со Временем суровым и справедливым. И нам передается состояние взволнованного героя:

«Стать березой!» — это значит слиться со своим народом, который бессмертен.

С большой теплотой говорит лирический герой о сыне, который «любит надевать мои медали», «любит лес и больше всех березы». Да, из мальчишки должен вырасти боец–гуманист. Таково страстное желание отца. А это значит, что идеалы отца не умрут и будут передаваться из поколения в поколение.

Лирические стихи, вошедшие в эту книгу, органично дополняют поэму «Стать березой». Это душевные строки о русской природе, о любви, о борьбе, о поэзии, о приветливой земле братьев–славян. Подкупающая искренность — вот что отличает лучшие стихи этой книги. Поэт не таит своих сомнений, колебаний, раздумий, жизненных тревог.

За плечами Гарольда Регистана — памятные нелегкие годы военных испытаний. Они накладывают свой свет на всю книгу, являющуюся своеобразной исповедью солдата. Такова же и поэма «Продолженье мое», посвященная сыну. В трудную для себя минуту лирический герой, не таясь, рассказывает сыну о себе и о своем суровом времени. Он отнюдь не преуменьшает драматизм своего положения после разрыва с любимой.

Да, есть такое солдатское слово: «Надо!» Оно помогло на ржаном русском поле выстоять двенадцати нашим солдатам с двумя маленькими противотанковыми пушками. Они все, кроме лирического героя, погибли, но не пропустили фашистские танки. Особенно впечатляюща сцена их поединка со стальными чудовищами. Автор рисует портреты своих бесстрашных друзей, называет их имена и фамилии, что придает удивительную достоверность его волнующему повествованию.

Мы ясно видим развороченную пушку, видим, как «рядом с нею без подушек Федин, Ткач и Дудин спали», видим два костра «посреди ржаного поля», видим последнюю улыбку хмурого помкомвзвода Коли Балина, веснушки веселого Чижика, ставшие из рыжих серыми, осколок, сразивший запевалу. И нам передается состояние лирического героя.

Герой поэмы «Продолженье мое» свято хранит в сердце память о погибших друзьях.

Он, рассказывающий сыну сказку–быль о солдате, ездил «не в Рим на форум и не на Каннский фестиваль», а в эту глушь, в село Подгоры, в распухшую от грязи даль, где председателем колхоза Сергей Амосов, внук погибшего однополчанина–ездового. Так фронтовая дружба пустила надежные ростки.

О поэме, давшей название всей книге, лаконично и метко сказал автору Николай Грибачев: «…Суть: остро, тонко и безошибочно по эмоциям, по–современному полемично, верно определено направление атаки; зрело по художественному письму, по уровню мастерства. С моей точки зрения — это новая орбита для тебя и, несомненно, существенный шаг для нашей поэзии вообще, которую заедают тепловатые, как пойло, лиродекламации и анемичные чувства. Рад за тебя. Так держать. Только, хоть это и поэтично, в березы нам превращаться рано, а?..»

В книге «Стать березой» много раздумий, сомнений и тревог вчерашнего солдата. Ее хочется читать и перечитывать.

Я никогда не видел Анатолия Ананьева. О его романе мне с увлечением рассказал друг:

— Прочти! Обязательно прочти!

— «Танки идут ромбом»? — недоверчиво переспросил я. — Заголовок для газетного очерка.

Автор этого небольшого романа и в самом деле был газетчиком. А еще раньше — студентом, а еще раньше — солдатом. Мне было совсем небезразлично читать в краткой аннотации к книге, выпущенной Воениздатом, что мой ровесник воевал под Белгородом, на стальной Курской дуге. Писатель рассказывает «о том, что он видел и пережил на восемнадцатом году…»