– Но ведь приказ Ставки строго ограничил их применение по мирным городам - напомнил комдиву Минин.

– Где вы видите мирный город!? Они уже положили почти тридцать моих солдат и ещё больше положат, если мы не раскатаем эту крепость по кирпичикам. К тому же, я получал приказ Ставки на той войне, а не на этой - властно изрек Петров и разложил на столе карту.

– Минометы разместим вот здесь. Это самое удобное место, для максимального накрытия крепости, - отметил на карте комдив, - и разверните поблизости зенитки в нужном количестве. Я не желаю лишаться дивизиона из-за внезапного появления авиации противника. На все про все полчаса. Вам всё ясно, майор?

– Так точно, товарищ комдив. Ваше приказание будет выполнено - отрапортовал Визикин.

– Вот и отлично. Можете идти. А вам Кирилл Митрофанович, пора возвращаться в штаб. Мы здесь без вас справимся - продолжал командовать Петров и комполка поспешил ретироваться.

Гвардейские минометы в батальон прибыли без задержки, уложившись в отведенные комдивом сорок минут. Звание гвардейцев обязывало к дисциплине и точности.

– Товарищ комдив, вверенный в ваше распоряжение дивизион гвардейских минометов, прибыл согласно вашему приказу. Командир дивизиона капитан Пуховой - важно отрапортовал Петрову молодцеватый капитан. Привыкший к тому, что гвардейские минометы были элитными частями и подчинялись напрямую Ставке, Пуховой был недоволен тоном полученной радиограммы.

– Заместитель командира дивизиона старший лейтенант Засорин - доложил худой долговязый офицер с густыми пшеничными усами.

– С прибытием товарищи офицеры. Сколько установок в вашем дивизионе, капитан?

– Согласно штатному расписанию двенадцать, товарищ комдив.

– Отлично. Необходимо уничтожить укрепленный пункт обороны врага, точнее старая крепость. Засевший в ней гарнизон мешает нашему продвижению вперед. Уничтожить нужно как можно скорее, дорога каждая минута.

– Но к крепости примыкают жилые кварталы и при обстреле могут пострадать мирные люди. У нас был приказ...
– начал Пуховой, но Петров оборвал его.

– Сейчас вы переданы в мое подчинение и, следовательно, обязаны выполнять мои приказы. В вашем снаряжении имеются снаряды со спецсредством?

– Так точно имеются, но их применение разрешено только в особых случаях и с одобрения штаба армии или фронта.

– Сейчас как раз такой особый случай, капитан. У меня нет времени, и возможности связаться со штабом фронта, поэтому всю ответственность я принимаю на себя. Приказываю зарядить половину установок снарядами со спецсредствами. Вам все ясно?

– Я не могу выполнить ваш приказ товарищ подполковник без санкции штаба фронта или штаба армии, - решительно заявил Пуховой, - только при наличии приказа сверху.

– Прекратите болтать ерунду, капитан Пуховой! Санкцию штаба фронта в лучшем случаи я получу через два часа, а мне нужно подавить оборону крепости, сейчас, сию минуту. Потому что если мы не возьмем крепость в течение часа, то через полтора здесь будут немцы, и они спокойно уйдут за Эльбу! И продолжат воевать против нас. Вы это понимаете, капитан!?

– Повторяю, товарищ подполковник, без санкции штаба фронта я не могу...

– Хватит валять дурочку!
– повысил голос Петров, - у меня нет времени заниматься бумажной волокитой. Вы примените спецсредства под мою ответственность, это приказ.

– Только с разрешения штаба фронта или в крайнем случаи штаба армии - отрезал Пуховой. Привыкший чувствовать себя маленькой, но элитой, капитан хотел заставить Петрова признать этот факт. Сначала жесткая радиограмма, затем требовательный тон подполковника, все это вызывало в душе у артиллериста сильную неприязнь к комдиву. И потому, уперевшись в параграф инструкции он намеривался стоять до победного конца.

– С вами все ясно, капитан. Никак не думал, что командир гвардейского дивизиона, окажется тыловым канцеляристом, для которого кусок бумаги важнее жизни солдатской - с презрением молвил Петров, прочитавший позицию капитана до последнего знака.

– Я боевой офицер и не позволю говорить со мной в таком тоне!
– взвился Пуховой, он собирался продолжить пламенную речь невинно оскорбленного человека, но комдив оборвал его.

– Какой вы боевой офицер, вы расскажете военному прокурору трибунала. Капитан Пуховой, за неисполнение боевого приказа вы отстраняетесь от командования. Старший лейтенант принимайте командование дивизионом.

– Но, я действовал согласно приказу!
– стал энергично протестовать капитан, судорожно сглатывая слюну.

– Если вы рядитесь в одежду канцеляриста, то им надо быть, а не казаться. В Уставе четко написано, если вы не согласны с приказом вышестоящего командира, вы можете обжаловать его, подав рапорт командованию, но только после исполнения приказа. Силаев, уведите капитана - приказал Петров начальнику охраны, а затем обратился к долговязому усачу.
– Старший лейтенант Засорин, приступайте к командованию дивизиона. Вам все ясно относительно обстрела крепости?