Бег времени (сборник)
вернуться

Ахматова Анна Андреевна
Шрифт:

В. С. Срезневской

Вместо мудрости – опытность, пресное,Неутоляющее питье.А юность была – как молитва воскресная…Мне ли забыть ее?Столько дорог пустынных исхоженоС тем, кто мне не был мил,Столько поклонов в церквах положеноЗа того, кто меня любил…Стала забывчивей всех забывчивых,Тихо плывут года.Губ нецелованных, глаз неулыбчивыхМне не вернуть никогда.Осень 1913, Царское Село

«А! Это снова ты. Не отроком влюбленным…»

А! Это снова ты. Не отроком влюбленным,Но мужем дерзостным, суровым, непреклоннымТы в этот дом вошел и на меня глядишь.Страшна моей душе предгрозовая тишь.Ты спрашиваешь, что я сделала с тобою,Врученным мне навек любовью и судьбою.Я предала тебя. И это повторять —О, если бы ты мог когда-нибудь устать!Так мертвый говорит, убийцы сон тревожа,Так Ангел смерти ждет у рокового ложа.Прости меня теперь. Учил прощать Господь.В недуге горестном моя томится плоть,А вольный дух уже почиет безмятежно.Я помню только сад, сквозной, осенний, нежный,И крики журавлей, и черные поля…О, как была с тобой мне сладостна земля!11 июля 1916, Слепнево

«Муза ушла по дороге…»

Муза ушла по дороге,Осенней, узкой, крутой,И были смуглые ногиОбрызганы крупной росой.Я долго ее просилаЗимы со мной подождать,Но сказала: «Ведь здесь могила,Как ты можешь еще дышать?»Я голубку ей дать хотела,Ту, что всех в голубятне белей,Но птица сама полетелаЗа стройной гостьей моей.Я, глядя ей вслед, молчала,Я любила ее одну,А в небе заря стояла,Как ворота в ее страну.15 декабря 1915, Царское Село

«Я улыбаться перестала…»

Я улыбаться перестала,Морозный ветер губы студит,Одной надеждой меньше стало,Одною песней больше будет.И эту песню я невольноОтдам на смех и поруганье,Затем, что нестерпимо больноДуше любовное молчанье.17 марта 1915, Царское Село

«Они летят, они еще в дороге…»

М. Лозинскому

Они летят, они еще в дороге,Слова освобожденья и любви,А я уже в предпесенной тревоге,И холоднее льда уста мои.Но скоро там, где жидкие березы,Прильнувши к окнам, сухо шелестят, —Венцом червонным заплетутся розыИ голоса незримых прозвучат.А дальше – свет невыносимо щедрый,Как красное горячее вино…Уже душистым, раскаленным ветромСознание мое опалено.22 мая 1916, Слепнево

«О, это был прохладный день…»

О, это был прохладный деньВ чудесном городе Петровом!Лежал закат костром багровым,И медленно густела тень.Ты только тронул грудь мою,Как лиру трогают поэты,Чтоб слышать кроткие ответыНа требовательное «люблю»!Тебе не надо глаз моих,Пророческих и неизменных.Но за стихом ты ловишь стих,Молитвы губ моих надменных.Зима 1913, Царское Село

«Я так молилась: «Утоли…»

Я так молилась: «УтолиГлухую жажду песнопенья!»Но нет земному от землиИ не было освобожденья.Как дым от жертвы, что не могВзлететь к престолу Сил и Славы,А только стелется у ног,Молитвенно целуя травы, —Так я, Господь, простерта ниц:Коснется ли огонь небесныйМоих сомкнувшихся ресницИ немоты моей чудесной?Зима 1913, Царское Село

«Есть в близости людей заветная черта…»

Н. В. Н.

Есть в близости людей заветная черта,Ее не перейти влюбленности и страсти, —Пусть в жуткой тишине сливаются устаИ сердце рвется от любви на части.И дружба здесь бессильна, и годаВысокого и огненного счастья,Когда душа свободна и чуждаМедлительной истоме сладострастья.Стремящиеся к ней безумны, а ееДостигшие – поражены тоскою…Теперь ты понял, отчего моеНе бьется сердце под твоей рукою.2 мая 1915, Петербург