Но концерт на этом не закончился, следующим выступал Максим Сергеевич.

– Я тоже отказываюсь!

Теперь я изобразила соляной столб. Из ступора меня вывел нотариус.

– Молодые люди, вы сейчас выходите в коридор, решаете все свои проблемы, и обратно заходит только один из вас - наследник. У вас пятнадцать минут, у нас очередь.

Мы с Максом бодро вытряхнулись в коридор, а затем на улицу, мимо толпы народа, взирающей на нас любопытством.

– Что ты делаешь?
– зашипела я на Дадиани.

– Я до последнего не верил, что ты откажешься! Ты вернула мне веру в человечество!
– радостный Макс схватил меня в охапку, потискал как котенка, поцеловал и поставил на место.

– Все? Приступ нежности окончился?
– поинтересовалась я, приводя одежду и волосы в порядок.
– Я отказалась от наследства, следом ты, что дальше? Говори, что придумал, ты ведь просто так ничего не делаешь?

– Ничего я не придумал, ты сейчас идёшь и принимаешь наследство. Это подарок, причём не мой, а Славкин. Ты никогда не думала, что со мной что-нибудь случится? Ты - Дадиани, и с подносом больше бегать не будешь. Мне брат никогда бы не простил этого!

– И что с тобой может случится?

– Подстрелят, например!

– А если меня?
– не сдавалась я.

– Тебя вряд ли. Ты красавица и наследница, а я злой и страшный Бармалей, - улыбнулся Макс, скорчив проказливую физиономию.
– С квартирой разберёмся через шесть месяцев, ты же меня не выпишешь?
– пошутил Макс.

– Посмотрю на твоё поведение, - Дадиани только хмыкнул и продолжить гнуть свою линию: - Брат, как наследник при живой жене, очень сомнительная сделка в юридическом плане и легко может быть опротестована в суде.

– Я не собираюсь подавать в суд!

– Допустим, но покупатели, если я решу продать квартиру, тебя не знают и не могут быть уверены в этом на сто процентов. Поэтому, ты сейчас наследство принимаешь, а потом мне квартиру продашь, если захочешь!

– Подарок говоришь?
– вздохнула я.
– Русский мужчина никогда не подарит девушке плюшевого мишку, он купит у цыган живого!
– и, глядя на ухмыляющегося Макса, добавила: - Хорошо! Я приму наследство, потом проводим сделку по продаже квартиры. Денег я не беру, но налог, платишь ты!

– Какая коварная и меркантильная женщина мне досталась!
– Макс закатил глаза и схватился за сердце.

– Я тебе сегодня уже говорила, что ты чудовище?
– возмутилась я.

– Нет, но раньше намекала!

– Прекрасно, а то я повторяться не люблю!
– и стукнула его сумочкой от избытка чувств.

– Вот так разбиваются иллюзии, ведь я считал себя сокровищем!
– Макс притянул меня за руку и поцеловал.

– Так и есть, - прошептала я ему на ухо, - только не говори никому.

– Ни за что!
– пообещал Дадиани.
– Так мой имидж можно испортить.

Оставив Макса на улице, я поспешила к нотариусу в кабинет, принимать наследство. Подписала все необходимые документы, получила расписки и отправилась восвояси, ждать шесть месяцев с момента смерти Солнца.

Следующие пару дней Макс мотался на место пожара, проверяющие органы жаждали завести уголовное дело, несколько человек получили ожоги. Полиция была занята поисками крайнего, отвечающего за технику безопасности, а Макс вместе с адвокатом спасали главного инженера, вследствие чего Дадиани пребывал в крайне взвинченном состоянии, и виделись мы редко, в основном ночью и утром. Я потихоньку занималась ремонтом и изучала своё наследство, приставая в офисе с вопросами к Виталию и Аркадию по поводу области применения изобретений Вячеслава.

В четверг с утра позвонила Лариса.

– Ёлка, есть разговор!
– начала она издалека.
– Может, встретимся?

– Конечно, обрадовалась, - я подъезжай ко мне в офис на обед, угощаю. И у меня тоже новости есть!

– Мне сейчас говорить неудобно. Всё завтра! Это важно!
– и повесила трубку,

– Что за человек?
– пробормотала я.
– Вечно нерв поднимет, таинственности накрутит и в кусты слиняет.

В обед прилетела Ларка и мы решили освоить ресторан с грузинской кухней на пятом этаже, я здесь ещё не была. Меню было достаточно дорогое, оставалась надежда, что сплетниц из бухгалтерии мы не встретим. В ресторане царила уютная атмосфера, а главное, спасительная прохлада, что очень оценила подружка после жаркой и душной улицы с раскалённым асфальтом. Интерьер из камня, резные столбы и арки, увитые виноградом, массивные деревянные столы, ставни с коваными петлями, окна с витражами. Тяжёлое меню в кожаном переплёте, на металлических кольцах.

Мы заняли угловой столик, и Лариса зашептала без предысторий:

– Я с Нечаевым разругалась вдрызг. Вчера заехала за ним на работу, и такое услышала! Оказывается, ты в разработке по убийству Вячеслава Дадиани, подозреваемая номер один, с самого начала, как дело уголовное завели! А этот гад врал мне, нет мотива, нет версий! Каков подлец!
– возмущалась подружка.

Я же, вообще, не дышала.

– А как же рыжий, с фоторобота из Мосводоканала?
– промямлила я, холодея.

– Ты его и наняла!
– обрадовала меня Ларка.