Вечером позвонили родители, поздравили с наступившим праздником и спросили, почему она не брала телефон вчерашним вечером. Повинившись, что просто забыла сотовый в комнате, в превосходной степени описала выступление артистов и так впечатливший ее фейерверк. Успокоенные родичи еще раз пожелали ей счастья и отключились, а она еще долго не могла уснуть, гадая, какое оно – счастье.

На следующий день всё пошло по-прежнему. Когда она решила, что Павел внял ее категоричным словам и больше не придет, раздался робкий стук в дверь. Уверенная, что это кто-то из соседок пришел занять сахар или соль, не спрашивая, распахнула дверь. Воспользовавшись ее оплошностью, в комнату скользящим движением протиснулся Павел с большой коробкой в руках.

По-свойски чмокнул оторопевшую хозяйку в щеку и, как ни в чем ни бывало, заявил:

– Привет! Соскучилась? – и по-свойски прошел в комнату. Поставив коробку на стол, принялся выкладывать из нее бутерброды с икрой и красной рыбой, какие-то корзиночки с салатами, пирожные, завернутые каждое отдельно в пергаментную бумагу. – Это мне мамуля после сегодняшнего застолья презентовала. – Перехватив сомневающийся взгляд Жанны, заверил: – Всё свежее, так что не отравишься, не бойся.

Она и не боялась отравиться. Просто столько она и не ела никогда. Перевела на него вопросительный взгляд. Он пояснил, с удовольствием глядя на ее раскрасневшиеся от его появления щеки:

– Нам же с тобой не удалось встретить Новый год, так что давай повторим. На бис, так сказать.

Вынув с самого дна большую бутылку с обернутым золотой фольгой горлышком, пояснил:

– Настоящее шампанское. Французское. Бокалы есть?

Хозяйка с досадой следила за его непринужденными движениями. Какой же он всё-таки настырный! Или такими и должны быть настоящие мужчины? Нахальство как элемент брутальности? Отрывая ее от решения сего философского вопроса, Павел настоятельно повторил:

– Из чего пить будем?

Жанна скучно поинтересовалась:

– А разве я хочу? Я тебя ни о чем не просила.

Повернувшись к ней вполоборота, он широко улыбнулся, сверкнув ровными зубами.

– Хочешь-хочешь, я знаю. Новый год в одиночестве встречать нельзя. Так что давай сюда посуду, а то мне придется сгонять за одноразовыми стаканчиками. Это будет шик – французское шампанское из пластмассовых стаканов!

Признав его правоту, Жанна нехотя поплелась к кухонной тумбочке, в которой хранились высокие хрустальные стаканы, оставшиеся от предыдущих поколений жильцов. При необходимости они вполне могли сойти за фужеры. Оглядев поданную посуду, парень довольно кивнул:

– Нормально! – и ловко открыл бутылку.

Жанна ждала пены и хлопка, но ни того, ни другого не было. Осторожно выпустив из бутылки газы, Павел разлил вино по стаканам, не пролив ни капли. Окинув ее тем особым взглядом, от которого в ее крови начинали бурлить такие же возбуждающие пузырьки, как в шампанском, он протянул ей вино.

Подняв свой фужер, посмотрел ей в глаза и с намеком сказал:

– За исполнение тайных желаний, моя радость! Пей до дна!

Она с сомнением оглядела полный стакан. Он был слишком велик, чтобы осилить его за раз. Пробуя шампанское, приложилась к краю и сделала маленький глоток. Шампанское было вкусным. Даже очень. Она легко выпила половину и поставила на стол. Павел, уже проглотивший всё, что было, с упреком сказал:

– Ну и зря. Сейчас загаданное не сбудется.

Она небрежно пожала плечами.

– Да я ничего и не загадывала. Зачем? У меня всё есть.

Это деловое высказывание ему не понравилось. Оно подразумевало, что у нее есть и любовь, что было попросту досадно. Молча проглотив досаду, Новицкий подвинул стул поближе к столу и радушно пригласил:

– Давай присоединяйся. Ты сегодня ела?

Признаваться в том, что аппетита у нее нет исключительно по его вине, было категорически нельзя, и Жанна пробормотала:

– Чай пила.

Назидательно заметив, что чай – это не еда, он подвинул к ней тарелки с деликатесами. Решив не спорить по пустякам, она выбрала себе бутерброд с любимой ею красной рыбой. Он просто таял во рту. Запивать было нечем, и она незаметно для себя выпила весь бокал шампанского. Павел тут же налил ей другой, не забыв и себя.

Под провозглашаемые им забавные тосты они вдвоем осилили всю бутылку, и настроение у Жанны резко поменялось. Они смеялись над каждым пустяком, даже спели какую-то современную песенку, потому что Павел не знал ни одного романса, чем сильно насмешил девушку. Она назидательно попеняла:

– Культурные люди должны знать настоящую музыку!

Посмотрев на ее разрумянившиеся щечки и заблестевшие глазки, он вздохнул про себя. Ему вовсе не хотелось быть культурным человеком. Ему больше импонировали дикари. Схватил бы ее – и делай что хочешь. Нет, всё-таки как много в современной жизни идиотских ограничений!

– Ты же понимаешь, я технарь, а не гуманоид.

Услышав прозвище студентов филфака, Жанна рассмеялась еще сильнее.

– Так я пришелец из других миров? Как приятно!