Нужно уводить парня отсюда. И как можно скорей!

– Пап? Давай не будем мучить Лендона расспросами, он кажется, куда-то направляется...

– Да, вообще-то играю, - прервав меня, сказал парень. И папа, по-видимому, тоже не особо меня слушал. Они издеваются?
– Судя по взгляду, мистер Максфил, вы тоже музыкант, - засмеявшись, сказал парень. С чего вдруг он такой вежливый? Я его не узнаю.

– Да, - засмеявшись, ответил папа, - Было время. Лендон, спасибо, что завез телефон Лекси, может, зайдешь? Поужинаешь с нами в знак благодарности?

– Нет!
– прервала я папу, на что он многозначительно на меня посмотрел.
– Он наверное спешит... куда-то... Туда куда ему срочно надо! Правда, Лендон? Спасибо что завез телефон! Как жаль, что тебе уже пора.

Открыв дверь, я собиралась нагло выпроводить парня из дома. Но не тут-то было.

– Вообще-то, не так уж сильно я спешу, - пожав плечами, сказал парень, ловко уворачиваясь от меня.

– Вот и отлично!
– как будто совсем не заметив то, что я открыто не хочу видеть Лендона дома, сказал папа, хлопнув в ладоши.

Как можно приглашать неизвестного тебе человека на ужин? Как хорошо, что эта доверчивая черта характера не досталась мне от него.

– Проходи на кухню, парень, - обратился к Лендону папа. А наклонившись ко мне, он тихо заговорил.
– Лекси, а он случайно не...

– Нет!
– чересчур громко сказала я, прерывая папу. Потому что точно знала, что он собирается сказать. Ничего хорошего. Еще не хватало мне того, чтоб он думал, что Лендон мне нравится, и что мы встречаемся. И уж тем более мне не хочется, чтобы свои предположения отец высказал Лендону.

– Наш ужин, по правде говоря, ограничивается домашней пиццей, но думаю, она будет тебе по душе, - сказал папа, доставая еще одну тарелку. Знал бы он, что именно из-за Лендона у нас пицца на ужин.

– Спасибо мистер Максфил. Домашняя пицца намного лучше покупных бургеров, которые по идее у меня сегодня на ужин.

Когда я уходила от Роев, то миссис Рой была завалена бумагами, но заверила, что справится с близнецами сама, и я могу идти домой. Видимо на ужин у нее не хватило времени.

Я стояла в проеме двери, смотря на этих двух. Невероятно!

– Когда поедим, ты обязательно должен показать мне свою гитару, - сказал папа, открывая духовку и пробуя вытащить пиццу.

– Непременно. Мистер Максфил, вы тоже раньше играли в группе?

– О да, - улыбнулся он, возясь с пиццей.
– Это была самая незабываемая пора моей жизни. Говорю как старик, верно?
– засмеявшись, спросил папа.

– Немного, - улыбнувшись, ответил Лендон.
– Жаль, что любовь к музыке не передается по наследству, - сказал Лендон, смотря на меня.

Вот же черт!

Папа оглянулся посмотреть на парня и увидел, что внимание его обращено на меня.

– Ну, вообще-то, Лекси тоже раньше увлекалась музыкой, - разрезая пиццу, вольно сказал папа.

– Не правда, - проворчала я, смотря в пол.

– И чем конкретно?
– как будто совершенно не замечая меня, спросил Лендон. И самое ужасное - это то, что Лендон с интересом слушал папу. Спорю, он потом использует эту информацию против меня.

– Она раньше любила петь, - с улыбкой сказал папа.
– Они с моей женой любили мне по вечерам играть песни. Обычно Клара играла на рояле, а Лекси пела.

– Папа!
– я с упреком посмотрела на отца. Это информация уже чересчур лишняя!

– Я и не знал, что Лекси поет, - игнорируя меня, сказал Лендон.

– Еще бы ты знал...
– мое высказывание опять осталось незамеченным.

– Она замечательно поет. И я это говорю не только потому что ее родитель, - более чем серьезно ответил папа.

После сказанных им слов Лендон повернулся ко мне. С серьезностью смотря в глаза. Его взгляд по-новому меня изучал.

Такое чувство, что в его голове крутятся шестеренки, о чем-то задумываясь. Надеюсь, что ничего, что не понравится мне...

Я отвернулась смотря в стену.

– Вы не могли бы мне еще раз показать тот рояль, - снимая гитару с плеча, начал Лендон.
– В прошлый раз я толком его не разглядел, но сразу заметил, что он великолепен.

– О да! Он и правда, великолепен. Он достался мне от моей бабушки, - сказал папа, порезав пиццу.
– Ты у нас уже был?

– Да, мы с братьями были тут недавно, проведывали Лекси, когда она болела.

– Надо же, Лекси мне ничего не говорила, - папа укоризненно на меня взглянул.
– Хотя из нее редко что вытянешь.