Я чуть не задохнулась от ужаса.

– Ты слышала, красавица? Она назвала тебя вагиной. А так нельзя. Точно нельзя!

Лошадь опять кивнула и, словно от отвращения, фыркнула. Господи, ну какая же она прелесть! И это была моя первая мертвая лошадь.

– Ну, ладненько. Теперь мне надо натянуть штаны.

А это было проще сказать, чем сделать, стоя в маленькой кабинке, большую часть которой занимала лошадиная голова. В конце концов мне удалось застегнуть джинсы, я открыла дверь и столкнулась лицом к лицу… угадайте с кем. Вот именно! С всадником без головы.

Взгляд прошел по черным сапогам для верховой езды, черным штанам и черному развевающемуся плащу, пока не остановился на лице. Точнее там, где должно было быть лицо. Над воротником, где обычно ожидаешь увидеть голову, не было ровным счетом ничего.

Я закричала и упала на задницу. Лошадь сердито фыркнула и отошла на несколько драгоценных шагов. Этого хватило, чтобы я проползла мимо и бросилась наутек.

Промчавшись мимо сувенирной лавки, я выскочила на улицу, снова и снова повторяя вопрос, но ни к кому конкретно не обращаясь:

– Издеваетесь, что ли, елки-палки?!

Слава богу, всадник без головы решил меня не преследовать. Оказавшись на лестнице снаружи, я притормозила, велела себе успокоиться и, постоянно оглядываясь, пошла к машине, кроссоверу медного цвета, дожидаться Куки.

– Вот ты где! – воскликнула подруга, словно искала меня долго и нудно. – Серьезно, тебе нужно купить телефон. Я думала, ты еще в доме.

– Не-а.

Пока Куки не открыла двери, я нервно переминалась с ноги на ногу, а потом буквально нырнула в машину.

– Что-то случилось, солнце? – спросила подруга, когда залезла за руль.

– Нет, все путем. – Ну почему она еще не завела двигатель?

– Ты крик слышала?

– Нет. Разве кто-то кричал? Странно.

– Очень странно, - подозрительно сощурилась Кук.

– Предлагаю поесть где-нибудь подальше отсюда. На Манхэттене, например.

Рассмеявшись, она наконец завелась и стала сдавать задом.

– Не ближний свет. Может, махнем в Тарритаун?

– Согласна.

Всю дорогу до ресторана мы проболтали. Ресторан на самом деле был всего лишь крошечной забегаловкой с умопомрачительной едой. Мы нашли его совершенно случайно, когда ездили покупать босоножки. По снегу.

Внезапно Куки посерьезнела:

– Ты расскажешь мне, что там произошло, или как?

Ужасно хотелось провести с ней весь вечер и выложить как на духу все свои грязные секреты, но разве могла я так поступить с Куки? Как можно познакомить кого-то с миром, который вижу только я, и ждать, что человек не изменится? Что это никак на нем не отразится? Не говоря уже о том, что Куки вряд ли мне поверит.

К тому же у меня имелись кое-какие подозрения. Пусть я купилась на историю о подруге Чарли, которая внезапно исчезла, но все равно оставалось ощущение, что Куки чего-то не договаривает. Что знает больше, чем делает вид. Если мои подозрения не беспочвенны, то я, ей-богу, получу все ответы.

Существует один верный способ вытащить из кого-то нужную информацию. Угроза физической расправы.

Однако я решила начать с переговоров. Если не сработает, тогда уже и расправой не побрезгую.

– В общем, я тебе все расскажу, если ты отплатишь мне тем же.

Куки сразу занервничала, а потом изобразила фальшивую широченную улыбку:

– В смысле?

Я подалась ближе:

– Ты что-то знаешь. Обо мне. Даже не отпирайся.

– Чего? – Она расправила на столе салфетку. – Понятия не имею, о чем ты.

– А я думаю, очень даже имеешь. – Я подняла нож и угрожающе процедила сквозь зубы: - Не играй со мной, зараза, иначе порежу на мелкие кусочки.

Куки ахнула, прижала к груди руку и глубоко задышала.

– Нет, пожалуйста! Клянусь, я ничего не знаю!

Вот гадство. Я разочарованно вздохнула:

– Ты даже не испугалась.

– Еще как испугалась, - кивнув, заверила меня Куки.

– Господи, да не ври ты! – Я бросила нож на стол. – И близко не испугалась.

Подруга помолчала, пожевала губу.

– Испугалась, правда.

– Ты самая худшая на свете актриса.

Она стыдливо опустила голову.

– Это точно. Всегда играла ужасно. А однажды меня даже прогнали со сцены.

– На Бродвее?

– В детском саду.

– Блин, это… жестоко.

– Да нет. Все не так плохо. Мой агент разрешил мне уйти из шоу-бизнеса.

– У тебя был агент? В детском саду?!

– Ну, сама она в садик не ходила. Это была моя мама. Много лет она работала агентом по поиску талантов в Голливуде.