Саншайн познакомила ее с женщинами, но имя Блюберд застряло в ее сознании. Она уделила больше внимания к ней, чем к остальным. Из-за ее теплой, дружелюбной улыбки Кэт чувствовала себя немного виноватой за свою мгновенную неприязнь. Во всем виноват Даркнесс. Он был тем, кто остался хладнокровным и поставил своим условия. Я еще и согласилась с ними. Я идиотка. Она села.

* * *

Даркнесс стоял в конце кровати, наблюдая за спящей Кэт. Его смена закончилась позже, чем ожидалось. Один из протестующих решил, что будет хорошей идеей бросить закрытой банкой содовой в охранников на стене. Его намерения были несерьезными, но они позвонили в полицию, чтобы те забрали его. Он задержался, отвечая на их вопросы, а затем вызвался убрать липкую жидкость, поскольку она будет привлекать насекомых.

Часы на тумбочке показывали, что было чуть больше часу ночи. Он читал заметки службы безопасности и знал, что у нее лекция запланирована на одиннадцать. Было бы просто идеально, если бы он отправился домой и просто лег спать. Но он все еще стоит тут.

Кэт издала мягкий звук во сне и перевернулась на спину. Она скинула во сне одеяло, одна нога выскользнула из-под него. Он улыбнулся, и его пальцы сжали его жилет. Он немного надавил на него и медленно снял, сводя шум к минимуму. Она все еще спала. Он уронил его на пол и наклонился, чтобы снять ботинки. В течение нескольких минут он был голым и опустился на колени. Ее вид достаточно его возбудил, чтобы надеть презерватив. Он протянул руку и обернул свои пальцы вокруг ее лодыжки. Ему стало весело. Он хотел выяснить, будут ли реакцией Кэт какие-нибудь защитные действия.

Он сильно дернул ее за ногу, двигая ее тело на кровати. Она ахнула и слепо двинула свободной ногой. Но та запуталась в постельном белье. Он поймал и вторую ее ногу и зарычал. Она сдернула одеяло с головы и приподнялась достаточно, чтобы взглянуть в его сторону. Было темно в комнате, и поэтому она не могла ничего увидеть.

– Лучше бы это был ты, Даркнесс. В противном случае, я собираюсь надрать тебе задницу.

Он хмыкнул.

– Кто еще может быть в твоей спальне?

Она упала обратно на кровать и взглянула на часы.

– Я думала, ты не придешь.

– Я задержался, – он отпустил ее лодыжки. – Почему ты спишь с включенным светом?

– Зачем ты его выключил?

– Сначала ты мне ответь.

– Это незнакомое место. Нет ничего хуже, чем просыпаться, не понимая, где ты находишься. Я много путешествую, так что это просто привычка, которую я приобрела. Теперь твоя очередь.

– Я хотел посмотреть, как ты отреагируешь.

– Ты такой мудак. Ты напугал меня.

– Твои действия медленнее, чем должны быть. Я бы уже взял тебя силой, если бы ты так себя защищала.

– Я уверена, что ты лучше видишь в темноте, – она подняла руку над ее лицом, размахивая ей. – Я ничего не вижу. Можешь хотя бы включить свет в ванной?

– Нет, – он сбросил с нее одеяло и нежно провел пальцами вдоль ее икры, поднимая свои пальцы выше. – Почему ты спишь в одежде?

– Это ночная рубашка.

– И трусики. Перестань их носить.

– Ты очень требовательный для парня, который сам ни в чем никогда не уступает. В чем спишь ты?

– Это зависит от того, где я нахожусь.

– Ах, да. Ты говорил, что иногда живешь в Резервации в Дикой Зоне. Я разочарована идеей, что ты не бегаешь голым по лесу.

Он нашел ее заявление забавным.

– Другие мужчины не оценят моей наготы, хотя они сами почти не одеты в летние месяцы.

– Насколько?

Ему не понравилась мысль о ней, представляющей других самцов. Он раздвинул ее бедра, оставив колени согнутыми на краю матраса. Он отпустил ее, схватил узкую полосу ее нижнего белья и с легкостью разорвал материал, уничтожая его. Он отшвырнул их в сторону, оставив ее голой.

– Они были из набора.

– Купи новые.

Он склонил голову к низу ее живота, который был виден из-под рубашки, задравшейся к ребрам. Он хотел ее грудь, но решил довольствоваться любым местечком ее кожи.

– Убери от меня руки.

Ее слабый протест закончился в тот момент, как он открыл рот, чтобы провести языком чуть нижу ее пупка. Руки положил на внутреннюю поверхность бедра, потом начал поднимать их выше, лаская ее.

– Я люблю твои руки, – тихо призналась она. – Но твой рот тоже неплох.

Он чуть не рассмеялся. На самом деле она не рассердилась на его шутку с пробуждением. Он прекратил изучать ее языком, схватил ее под колени и поднял их вверх. Он закинул ее ноги на плечи. Было легко скользнуть руками под ее попку и поднять бедра ближе к его рту.

Она резко вздохнула, когда он обхватил губами ее клитор и облизал комок нервов. Он зарычал, намеренно создавая вибрацию, беспощадно атаковав ее органы чувств. Ее запах быстро изменился. Сладость ее нужды стала пьянить его, а низкие стоны сделали его действия агрессивнее. Ему нравилось, когда ее бедра прижимались к его лицу, удерживая его там, как будто бы он собирался остановиться. Ничто не могло бы прервать его, пока она не выкрикнет его имя.