Аня скрестила руки на груди.

 - Ты зачем пришёл, посмеяться над моим выговором? Не помню, чтобы тебя приглашала.

 Дэниел примирительно улыбнулся.

 - Прошу прощения. Как по мне, у тебя прелестный акцент. Просто я не способен находиться в обществе такой красавицы, как ты, без того, чтобы хоть как-то не подколоть. Я и зашёл-то всего на несколько минут, переговорить. Лучше в квартире, но могу постоять и в коридоре, если ты так хочешь.

 Тяжело вздохнув, она отступила в сторону, пропуская его внутрь.

 - Очень мило, - сказал он, оглядев её маленькое, но ухоженное жилище.

 Несколько кресел с наброшенными на них изящными шерстяными покрывалами кружевной вязки; на деревянном полу старый, но красивый ковёр. Ни телевизора, ни компьютера... просто книги в крашенных белых шкафах и повсюду аккуратно сложенные стопки тканей.

 - Не сомневаюсь, ты живёшь совсем по-другому. Но эта квартира моя. Моя и Леонарда.

 Она показала на кресло, и только начал Дэниел в него опускаться, как оно пошевелилось.

 Дэниел тут же выпрямился, а маленький серый кот полосатого окраса сонно поднял голову, смерил его презрительным золотистым взглядом и снова накрыл голову лапой.

 - Привет, Леонард.
– Дэниел смотрел сверху вниз на спящего кота.
– Занятное имя.

 - Показалось подходящим.
– Аня села на двухместный диванчик, взяла кусок ткани и нитку с иголкой.
– Я нашла его год назад совсем котёнком. Он сидел в переулке, под синим плащом.

 Дэниел не сразу связал синий дождевик из аллеи с известной песней Леонарда Коэна.

 - А, ясно. Я и забыл, что автор «Синего плаща» из Квебека.

 - Maman бывало пела дома его песни, но только когда не было отца.

 - Ему не нравилось, что она поёт?

 - Он терпеть не мог английского у себя в доме, даже если это музыка. Мама обладала прекрасным голосом, только далеко не таким низким, как у Леонарда.
– Аня улыбнулась, сделав стежок.

 - Да уж, такой голосок ей бы не подошёл. Жаль, что так вышло с твоей мамой. Должно быть, тяжело было её потерять.

 Милая улыбка потухла, и Дэниел выругал самого себя. Он сказал ровно то, чего не следовало говорить.

 - Non, это было легко и замечательно.
– Она вонзила иглу в ткань.

 Дэниел уже жалел, что пришёл. Вот и верь после этого Элеонор с её теорией, что Аня в него якобы влюбилась.

 - Моя жена...
– начал было он и тут же осёкся, поскольку в янтарных глазах Ани мелькнуло потрясение.
– Она умерла чуть больше четырёх лет назад.

 Дэниел стал гладить Леонарда, и , наконец , маленький кот, неохотно встав, освободил ему место на подлокотнике.

 - Не знала, что ты был женат.
– Аня села в позу лотоса и расправила на коленях ткань.
– Жаль, что так вышло с твоей женой. Наверное, она ушла совсем молодой.

 - На самом деле она была на четырнадцать лет старше. И всё же ты права, она ушла слишком молодой, как и твоя мать. Но толку об этом говорить?

 Пожав плечами, Аня протянула иголку сквозь ткань. Дэниел почувствовал на ноге кошачьи лапы: Леонард развернулся и потягивался у него на коленях.

 - Это всё ты виноват, - щёлкнув кота по лбу, сказал Дэниел.

 Аня тихо рассмеялась, и он ей улыбнулся. Она чуть было не ответила тем же, но опомнилась и снова отвела взгляд.

 - Значит, ты решил заглянуть в мою жалкую лачугу. С чего бы вдруг?

 - Ну, не такая уж и лачуга. Вообще-то тут вполне мило. Правда, я думал, все сабмиссивы Кингсли живут под одной крышей.
– Кингли держал ещё один дом: исключительно для своих любимчиков. Несколько лет назад Дэниелу довелось там побывать. От такого количества услужливых красавиц, как в том изящном особняке, пустил бы слюнки сам Хью Хефнер, основатель «Плейбоя» и отец мировой эротики.

 - В этом притоне разврата?
– фыркнула Аня.
– Non, merci. Нам с Леонардом такое не подходит. Даже в Содоме с Гоморрой меня не так сильно отвлекали бы от работы.

 - Так ты и на дому работаешь?

 Она встала и подошла к нему.

 - Разумеется. Бездельничай я, как сейчас, мне пришлось бы спать у синьора Витале. Вытяни руку.

 Дэниел недоуменно посмотрел на неё.

 - Что ты собираешься со мной делать?

 Вместо ответа он получил лишь сердитый взгляд.

 - Ладно.
– Он вытянул руку, и, приложив к ней рукав пиджака, Аня стала его тщательно изучать.
– Что-то не так?