– Какой забавный. Так ведь у него на языке и крутилось в одной нам комнате стелить или в разных, но спросить не решился.

– А что бы ты ответил? Я надеюсь заслужила твою благосклонность и ты бы не оставил меня одну в чужом доме?

– Конечно мы будем спать в одной комнате, я с тебя теперь глаз не спущу. Просто ты на кровати устроишься, а я на полу растянусь.

– Ты, нехороший, - констатировала я.
– Такой момент, и ты опять все портишь.

Он не ответил, лишь глубоко втянул носом воздух, прижавшись к моим волосам.

Дом старосты не поражал убранством, но был добротный и просторный. Хозяйка уже накрывала на стол, когда Кален попросил принести ему воды, чтобы обмыть мне руки, на которых уже запекалась чужая кровь, кровь десятков людей, которым я сегодня помогла.

Заторопилась хозяйка, и пока хозяин проводил нас в комнату, и сказал, что они ожидают нас к столу, там стоял полный таз теплой воды. Дверь за хозяином закрылась. Кален опустил мои руки в теплую воду.

– Вот бы сейчас ванну, да с душистыми травами, - мечтательно заметила я.

– Меня возьмешь с собой? Я бы тоже не отказался.

– В твоей компании я бы согласилась и на прохладный горный источник, только вдвоем, в прозрачной, холодной воде. Совершенно голые и никого вокруг... что бы мы там делали?

– Точно не плескались, ну или не только плескались.

Пока мы болтаем он моет мои руки. Я уже могу это сделать и сама, но не признаюсь, наслаждаясь его вниманием и заботой.

– Ну, все. Можем идти к столу. Я что-то проголодался и не откажусь от мяса и вина. Тебе помочь?

– Не стоит, я уже и сама справлюсь.

Поднимаюсь на ноги, голова уже не кружится, ноги уже держат. Делаю несколько шагов. Да, уже все в порядке. Только вот на одежде кровь, надо бы переодеться, чтоб людей добрых не пугать. Кален все понимает и достает из седельных сумок сменную одежду.

– Ты переодевайся, а я за дверью тебя подожду.

Он просто невыносим в своей тактичности. Нет чтобы мне помочь, так нет ведь. Быстро сбрасываю с себя все и замираю, рассматривая свое тело. Это только я могу лечить, почти не оставляя шрамов, остальным это не под силу. Меня словно разорвали на куски, а потом опять сложили и кое как сшили. Шрам на шраме, след на следе. Не осталось и следа от той нежной, бархатистости, что была когда-то.

"Для него это не важно, Мирра. Он не заметит этих следов, а они постепенно пройдут, Инариэль, конечно не может управлять энергиями и залечивать быстро и незаметно, но его мази все равно подействуют и через некоторое время шрамы заживут, все вернется, и станет почти таким, как было."

"Раир, подсматривать и подслушивать чужие мысли - нехорошо"

"Ничего такого я не делал, Мирриэль, к тому же ничего нового для себя я не увидел. Должен заметить, что за вами очень интересно наблюдать, я с трудом сдерживаюсь, чтобы не хохотать в голос. Вы такие забавные, когда пытаетесь перешучиваться на такую серьезную тему. Готов поспорить, что его порядочность не уступит твоему натиску и впервые он овладеет тобой, только когда над вами произведут эту высокопарную церемонию. Но это все равно, очень забавно."

"Да уж, готова с тобой согласиться. Эх, бедная я несчастная. Но тебя-то я смогла соблазнить, может и с ним получится?"

"Не хочу тебя расстраивать, но я был рад тебе уступить, а вот он... Не мужчина - скала. Даже не знаю завидовать такой стойкости или сочувствовать. Могу тебя утешить, он просто еще не может себе представить от чего отказывается."

"Хватит уже потешаться, дух. Мне пора идти кушать и пить вкусное вино. Я это заслужила."

"Безусловно, дорогая, наслаждайся. За спасение всей деревни ты заслужила даже больше, но не думаю, что его этот аргумент убедит. Хи-хи-хи"

– Эй, вы там, напоминаю, что я стою за дверью и сам не знаю какого демона, но слышу ваш разговор!
– раздался приглушенный и раздраженный шепот за дверью.
– А вы болтаете как две подружки, никакого стыда!

"Ой-ей! Я и забыл про это. Прости, дружище. Замолкаю"

Я, сдерживая смех, продолжаю одеваться. Уже надев рубашку, начинаю ее завязывать и замечаю ожог на плече, отодвигая ткань закусываю губу, сдерживая стон, не ожог это, совсем не ожог, клеймо у меня на плече. Значит это мне не привиделось, это действительно было. В ужасе от обнаруженного застываю и медленно сажусь на кровать. Да уж, не надеть мне единственного платья, которое у меня есть, с такими следами по всему телу. Лицо, шея, руки и плечи все это покрыто шрамами и рубцами, ожогами, да еще и на плече клеймо. Красотища... "Усталость дает о себе знать, не могу сдерживаться, быть беспристрастной, начинаю совсем по-детски хлюпать носом, пытаясь удержать льющиеся слезы.

За своими эмоциями не замечаю, как тихо приоткрывается дверь, Кален заглядывает внутрь.

– Мирра, ты... Ты что?

Он подходит ко мне, опускается на колени, приподнимает мне подбородок, чтобы заглянуть в глаза.

– Что случилось?

– Ты еще спрашиваешь? Что случилось? Это случилось, - в ярости я закатываю рукава, указывая на шрамы.
– Это случилось, - я поднимаю рубашку, указывая на рубцы.
– А еще и вот это, - я отодвигаю рубашку и указываю на клеймо.
– А больше ничего не случилось... Ничего, я просто... заклеймена, как рабыня, как животное какое-то...