Выйдя из комнаты, он расплатился с Марго.

– Командор, - окликнула его матрона.

Он не отозвался. Она засеменила за ним и взяла его под руку.

– Кален, мальчик мой, что случилось с тобой? На тебе лица нет. Эти поганки плохо отработали?

Кален похлопал ее по пухлой руке.

– Нет, Марго, девушки чудесные. Я... не очень помню... но видимо, мне все понравилось.

Она остановила его и дотронулась пухлой ладонью до его лба.

– Ты не заболел ли, мальчик мой? Ты не помнишь? Да ты всегда был самым требовательным клиентом, если девочка тебе нравилась, она автоматически становилась фавориткой. А сейчас ты не помнишь?

Она заглядывала ему в глаза, в поисках ответа.

– Так, мальчик мой, идем-ка, я не смогу тебя порадовать, как мои девочки, но вот напоить, я тебя точно смогу. И ты мне все расскажешь.

– Марго, я...

– Не смей мне отказывать. В моем доме ты никогда не знал отказа ни в чем, так вот, сделай милость.

Он слабо улыбнулся и кивнул, слова матроны были правдой, он никогда не знал отказа в этом доме.

Она усадила его в глубокое кресло, наполнила кубок, лучшим элем и уселась напротив.

– Рассказывай, мальчик мой, что гложет тебя? Я знаю совсем другого мальчика, веселого, крепкого, беззаботного и умелого... а ты - не он. Постой-ка. Молчи. Я все поняла, - она хлопнула себя по лбу.
– Ты, мой мальчик, пришел к моим девочкам, чтобы перестать думать о какой-то особенной девочке?

– Это что написано у меня на лбу?

– Надо было сразу сказать, - она протянула ему назад деньги.
– Бери, не обижай меня отказом. Это не поможет тебе, мальчик мой. Ни одна из моих девочек не поможет тебе. Я долго знаю тебя, Кален, здесь ты проводил много времени, в старые времена, одна из моих девочек учила тебя. Я стара, мальчик мой, и многое повидала на своем веку. Сказать я могу тебе только одно, это тебе не поможет забыться. Из своего опыта знаю, ни один мужчина мне не нужен, потому что никто не сможет сравниться с моим покойным мужем. Я однажды сделала ту же ошибку, что сейчас делаешь ты. Я попыталась забыться в объятиях другого, и знаешь что, - она достала трубку и закурила.
– Никогда в моей жизни я больше не испытала такого разочарования. Я не видела, того кто был рядом со мной, я видела только своего покойного мужа. Мы резвились в постели, а его тень стояла рядом и смотрела на меня с такой любовью, что я готова была разрыдаться прямо под скачущим на мне мужиком. Послушай меня, мой мальчик, только она теперь сможет тебя насытить, только ее поцелуи и ласки, какими бы они не были, будут приносить тебе радость. Только засыпая с ней, ты будешь понимать, что все правильно.

– Марго, но я не могу... я Видящий, мне...

– Я все знаю, мой мальчик, мой покойный муж, был одним из вас. Я знаю про обат, я знаю про боль. Я знаю все. Он умирал на моих руках и что бы там не говорили ваши старейшины, он не был безумен, он был счастлив. И я была счастлива рядом с ним. Всегда... рядом с ним...
– она выпустила сизый дым, и опять затянулась.
– Не лишай себя и ее счастья. Не делай этой глупости. Если ты нашел ту, что затмевает моих девочек, не отпускай ее. Сколько бы ни прошло времени, сколько бы тебе ни осталось, - она тяжело вздохнула.
– Я желаю тебе провести это время с ней. Такого счастья, поверь мне, ты больше ни в чем не найдешь. А теперь, я скажу тебе еще кое-что. Я не пущу больше тебя на порог моего заведения. Любовь - опасная штука, глядя на тебя, мои девочки подумают, что они многое теряют, а при их работе - это опасные мысли. Я ... мальчик мой, я хочу погулять на твоей свадьбе. Не торопи события, пускай это сладкая нега будет только после того, как ты назовешь ее женой. Даже не перед людьми, но перед Создателем, перед собой ты должен понять и сродниться с мыслью, что она единственная и тогда... ты познаешь такое блаженство, которое не смогут тебе доставить все мои девочки вместе.

Она похлопала его по плечу.

– Это тяжкая ноша, мой мальчик, но ты самый сильный из всех мужчин, которых я видела на своем веку, ты сможешь нести и эту ношу и ту, что тебе на нее указала. Кто она? Не хочешь мне рассказать? Вспоминай о ней, делись, тебе станет легче, когда ты сможешь спокойно признать, что она - то единственное, что тебе надо, тогда пройдет твоя боль.

– Она... особенная.

Матрона улыбнулась, показав желтые зубы.

– В этом, мой мальчик, я не сомневаюсь. Только особенная девочка, может довести моего любимого клиента до такого состояния. Скажешь мне ее имя?

– Мирриэль. Ее зовут Мирра.

– Мирра??? Это не та ли Мирра, что закрывает разломы?

– Да, Марго, это она.

– Дело плохо. Я видала ее пару раз в компании с коротышкой гномом и долговязым эльфом.

– Это Барри и Инариэль. Они сопровождают ее. Почему дело плохо?

– Хороша она, твоя эльфийка. Заполучи я ее к себе, отбоя бы не было от желающих. Не сверкай на меня грозными очами. Правду я говорю. Не просто будет тебе ее завоевать, но ты же знатный вояка, - она хохотнула.
– Выдюжишь.

Он грустно покачал головой.

– Уже, наверное, нет. Больше никогда... Я сказал ей это, я сказал ей, что единственное слово, которое может нас связывать, Марго, это слово Никогда. Я упустил свой шанс, Марго. Она сама просила меня о поцелуе, такого поцелуя у меня не было в жизни. И после этого я сказал ей, что нам никогда не быть вместе. Вот такой я баран...

– Ай-ай-ай... Мальчик мой, что же ты сделал... Горда она, твоя эльфка, видела я ее взгляд, таким на колени ставят. Значит, она послушала тебя? Отпустила, стало быть?

– Я сказал, что выбрал свой долг, она сказала, что понимает и принимает мой выбор. И ушла вершить великие дела с Барри и Инариэлем. Я даже не смог выйти с ней проститься, я боялся, что просто не смогу ее отпустить, что я просто задушу ее в объятиях, или буду ползать на коленях перед ней, умоляя простить меня.

– Ты этого не сделаешь, она этого не примет. Если она любит тебя, в чем я не сомневаюсь, она... она знает истинную причину?

– Нет, я так и не смог ей сказать, только если она сама догадается.