часа или гедонистических острых ощущениях авантюры субботней полуночи, которая

заняла все воскресенье, чтобы прийти в себя после — у них этого никогда не будет.

Через окно библиотеки Кэм мог видеть отблески оранжевого света, исходящие от

пожаров, окружающих Перекресток. Он знал нрав Лилит мог бы конкурировать с этим

пламенем, если бы она узнала, что он собирался сделать, но ему придется рискнуть.

Он погуглил Четыре всадника и вскоре нашел адрес электронной почты Айка

Лигона. Это было шансом, что его письмо дойдет до вокалиста, а не какого-то

помощника. Хотя был и другой способ передать Айку послание, через Люцифера, но это

был совсем не вариант.

Все остальные тексты песни, представленные на конкурс выпускного будут

проходить в первую очередь через Люком. Кэм знал, что Четыре Всадника в итоге будут

выбирать из предоставленного им материала, и что по состоянию на вчера Лилит не

собиралась представлять свои песни. Но она была более талантлива, чем все вместе

взятые в Перекрестке и Кэм хотел, чтобы ее любимый певец услышал ее музыку, не

будучи поколебленным дьяволом.

Он устроился на своем стуле, и сосредоточился на голосе Лилит, когда он

создавал электронное письмо на своем телефоне.

Дорогой Мистер Лигон

Я надеюсь вы не возражаете, что я пишу напрямую, но ваши песни всегда

вдохновляли меня, поэтому я хотела бы поделиться с вами моей. Я не могу дождаться,

когда Вы посетите Перекресток с выступлениями. Моя биография и тексты для

конкурса Битвы групп прилагаются. Спасибо за все.

Черная тетрадь лежала на коленях у Кэма, но ему не нужно было открывать ее.

Он печатал стихи своей любимой песни, “Чей-то Другой Блюз” по памяти:

Мне снилось, что жизнь была мечта

Кто-то был в моих глазах

Я был извне

И все, что я видел, было ложью

Это не моя жизнь, это не моя жизнь

Я не тот и я не весел

Кэм печатать остальную часть стиха, впечатленный силой песен Лилит. С

биографией было сложнее. Ни один музыкант не был откровенен в своей биографии. Они

перечисляли их альбомы. Возможно влияло и то, что они были достаточно удачливы,

чтобы поразить публику. Потом они рассказывали где они жили и это было все.

Но Кэм не стал писать о личной жизни Лилит и ее положении. Вместо этого он

написал:

Я написала эту песню возле ручья за моей школой, где я прятался, когда мир

становится удушающим. Я хожу туда каждый день. Я бы жила там если бы могла. Я

написала эту песню после того, как разбилось мое сердце, но не сразу. Я получила

столько боли, что потребовалось много времени, прежде чем я смогла выразить то, что

чувствовала в словах. Есть все еще некоторые кусочки в моем разбитом сердце, до

которых я не на могу дотянуться и я не знаю, исцелюсь ли я когда-либо. Но мне помогает

музыка. Если это имеет значение, то с Вашими песнями мне становится легче.

Я не ожидаю выиграть этот конкурс. Я никогда не ожидаю что-либо от этой

жизни вообще. Но для меня будет иметь очень большое значение тот факт, если я буду

знать, что Вы прочитали то, что я написал.

Когда он напечатал последние слова, взгляд Кэма затуманился и его глаза

наполнились слезами.

Он никогда не плакал. Он не плакал, когда он был изгнан с небес, или когда он

провалился сквозь пустоту. Он даже не плакал, когда он впервые потерял Лилит в те

тысячелетия назад.

Но теперь он не мог остановить себя. Лилит так много страдала. И он был тому

виной. Он знал, ей было больно когда они расстались, как он мог не знать, но он никогда