О чём подумал Эдуард, когда увидел пленителей, Ричард решил не интересоваться. Воины герцога Кларенса втрое превышали численность их небольшого отряда. Приветствовать младшего брата и своё освобождение Его Величество вышел слегка растрёпанным и бледным. Держался, однако, ровно и смиренно, а большего и не требовалось от короля... пока.

Они продолжили свой путь и даже осадили Ковентри. В нём находился Уорвик, и пройти мимо для Эдуарда оказалось невозможным. Но ни захватить город, ни выманить Невилла оттуда и навязать сражение не удалось. Старый лис никуда не спешил и наверняка рассчитывал на подход ланкастерских сил.

В конце концов, Маргарите надоела бы армия бывшего короля, неспешно бредущая к столице. Она выступила бы навстречу, и тогда воины Йорка оказались бы в капкане между Ковентри и подошедшими войсками Ланкастеров. Вряд ли кому-нибудь удалось бы выжить.

— Он тянет время, — день ото дня повторял Дик.

— Я знаю. Я жду Кларенса, — отвечал король.

По правде говоря, Ричард на брата уже не рассчитывал. Сон и произошедший разговор словно разрушили в душе плотину, удерживающую столь долго копившееся раздражение. Раньше Дик оправдывал Джорджа практически во всём. Глостер видел его неуёмную жажду власти и умение подстраиваться под людей и обстоятельства ради малейшей выгоды. Но, казалось, все плохие поступки Кларенс совершает случайно, а не по злому умыслу.

— Думаешь, он заодно с Уорвиком?

Ричард потупил взгляд. Он и сам не знал ответа.

— Я думаю, корона важнее и этого городишки, и графа, — неловко сменил тему Глостер.

В этот момент полог шатра распахнулся. Вошедший караульный доложил о подходе армии герцога Кларенса.

— Ну? Я молодец! Молодец же? — с довольным видом восклицал Джордж.

Кларенс освободил от своей тяжести спину серого в яблоках жеребца и обнял брата-короля. Рассмеялся, рассказал забавное происшествие, постигшее его в дороге, — едва ли не под ноги коню бросилась чёрно-бурая лисица, — и вообще вёл себя так, словно последних лет и не было.

— Дикон! — Кларенс посмотрел на младшего брата и распахнул объятия.

— Рад приветствовать тебя в рядах наших сил, — сухо произнёс Ричард и раскланялся с ним, как с посторонним.

Кларенс слегка спал с лица и наверняка затаил обиду. Дик лишь повёл плечом и поспешил покинуть шатёр Эдуарда, сославшись на важное дело.

Объединённое войско повернуло к Лондону. Уорвик же покинул Ковентри и теперь преследовал Эдуарда. От своего плана он не отказался. Кингмейкер считал, что перед Йорком закроют ворота. И тогда бывший король окажется в весьма затруднительном положении — между городом и движущимся за ним по пятам войском графа. Оказавшиеся в подобном положении рыцари либо сдавались на милость победителям, либо героически гибли. Оба варианта Невилла устраивали.

Однако он ошибся и не учёл, насколько надоели Ланкастеры собственной стране.

Уже на подходе к Лондону эскорт Эдуарда вырос, и значительно. Йоркисты словно только и ждали, когда бывший монарх подойдёт к столице. Неподдельной радостью светились и лица рядовых лондонцев. Для Эдуарда не просто оставили открытыми ворота. Старейшины Лондона самолично вышли навстречу и вручили ключ от города.

Копыта коней стучали по мостовой, однако их цокота практически не было слышно. Отовсюду раздавались выкрики и здравицы. Подобного оживления Ричард не видел даже во время торжественного въезда в город перед турниром. Челядь выстроилась по пути следования королевского эскорта, образовав шевелящийся и галдящий живой коридор. Все окна в этот весенний день оказались открыты. Из них выглядывали дамы и бросали цветы. Откуда-то вдруг зазвучали слова старой песни. Их подхватили первые аккорды лютни, но и они очень быстро смолкли в общем гуле. Лондон встречал монарха и ликовал.

Речи о смирении и просьбы о герцогстве Йоркском не звучали более. Эдуард во всеуслышание заявил:

— Я пришёл за своей страной и короной!

Последние его слова потонули в восторженном рёве толпы.

Заминка произошла лишь непосредственно у королевского дворца. Оказалось, Генрих VI запёрся в тронном зале.

— А вы объявили ему, что это более не его зал? — поинтересовался Эдуард у вышедших к нему растерянных слуг.

— Его Величест... — запнулся старший из них.

— Генрих Ланкастер, — нашёлся более молодой, — не желает слышать ни о чём, — бойко отрапортовал одетый в синее мужчина, покосился на окружившую короля толпу и понизил голос до шёпота. — Он полагает себя хрустальным сосудом и боится быть разбитым.

Эдуард кинул на Ричарда удивлённо-смеющийся взгляд:

— Точно хрустальным? Возможно, ты ошибся, и король полагает себя глиняным кувшином?..

Слуга покраснел, затем побледнел, но ответил ровно, с должным почтением и твёрдостью:

— Нет, мой король. Именно хрустальным.

— Полагаю, — прервал Ричард не ко времени затеявшуюся шутку, — пара стражников вполне в состоянии справиться с этой проблемой.

Он кивнул нескольким воинам и, спешившись, первым вошёл во дворец. Король направился за ним. С губ Эдуарда не сходила довольная улыбка. Не покинула она их и тогда, когда на просьбы открыть раздался душераздирающий вопль, а в стену с той стороны ударило нечто тяжёлое и массивное.

— Уж не разбился ли то наш Генрих Ланкастер? — вопросил король.