– Если ты погибнешь, я брошу вызов Волдэру, – повторил Вон.

Ивин Берр прорычал.

– Хватит уже. Ревер одержит победу в этом поединке. Ты еще недостаточно повзрослел, чтобы взять себе связанную.

Отец и сын тихо спорили, пока уходили. Ревер глубоко вдохнул, а затем его хватка на ней ослабла.

– Посмотри на меня, моя связанная.

Она, моргая, чтобы отогнать слезы, подняла голову.

– Не хочу, чтобы ты сражался. Я просто хочу пойти с тобой домой. Но почему вы должны сражаться насмерть? Чертов идиотизм какой-то! Я не хочу жить с тем мужчиной, почему он просто не может оставить нас в покое?

Его выражение лица заметно потеплело.

– Речь идет о гордости, а порою у воинов ее в избытке. Ты принадлежала его брату, поэтому он хочет забрать тебя во имя чести. Кроме того, человеческие женщины сексуально стимулируют большинство мужчин Зорна. Иметь одну из них было бы большим достижением для него.

– Но ты любишь меня. Волдэр должен понимать, что из-за этого ты будешь сражаться более решительно.

– Он знает, что я люблю тебя, но он очень горд. Некоторые мужчины не внимают голосу разума, – он протянул руку, чтобы погладить ее лицо. – Я одержу победу, Бренда. У меня есть то, за что стоит сражаться – у меня есть ты.

Она кивнула.

– Я знаю, что ты – та еще задница. Я все поняла. Но это не значит, что я не буду переживать.

Его черные брови изогнулись дугой.

– Та еще задница? – он смотрел на нее сверху вниз. – А что не так с моей задницей?

Она не могла не улыбнуться.

– Это означает, что ты – крепкий воин. Это старое земное высказывание, и это – комплимент. С твоей задницей все в полном порядке. У тебя самая прекрасная задница, которую мне когда-либо доводилось видеть.

Слабая улыбка изогнула его губы, когда он кивнул.

– Я крепкий.

– Так и есть, – она прижалась к его груди, ей нравилось ощущать, как его большое тело обвивает ее, когда Ревер крепко ее обнимает.

– Не переживай, Бренда. Скоро я отвезу тебя домой.

– Я знаю это, – она всем сердцем надеялась, что так и будет, не будучи в силах вынести мысль о потере Ревера.

– Мы вернемся домой вместе.

Этот план казался Бренде чудесным. Тины отныне больше нет, поэтому каждый вечер после работы Ревер будет возвращаться домой к ней, и всякий раз, когда захочет, она сможет обнимать его, каждую ночь будет крепко прижиматься к его большому телу, ночи напролет; Бренда знала, что спать рядом с ним – это рай. Ревер любил спать в обнимку, обернув свое тело вокруг Бренды, крепко держа ее в объятиях, когда она укладывала свою голову на его руку, а спиной прижималась к его животу.

– Нам пора, – тихо сказал он. – Время пришло.

Она заставила себя отпустить Ревера, когда он кивнул ей, протягивая свою руку, чтобы она подала ему свою маленькую ручку. Вместе они направились к дверям, где снаружи их ждали стражники.

– Я одержу победу.

– Я знаю, – ей отчаянно хотелось надеяться на это, ведь она сойдет с ума, если ей придется видеть, как он умирает.

Бренда была ошеломлена, увидев сотни мужчин и женщин Зорна, которые безмолвно стояли на улице снаружи здания. Многие из них продолжительное время преклоняли головы. Она повернулась, чтобы взглянуть на Ревера. Он выглядел гордым и свирепым, когда пристальным взглядом осматривал толпу. Это были его люди, которые приехали поддержать его, и их уважение к нему было очевидно. Бренде и не нужно было говорить, что именно по этой причине они все там собрались.

Ревер встретился взглядом с Брендой.

– Ты должна оставаться здесь с охранниками. Это не займет много времени.

Она беспомощно смотрела, как Ревер уходил, завернув за угол здания. Она посмотрела на охранников.

– Мы же сможем наблюдать, верно?

Один из них кивнул.

– Через несколько минут нам разрешат войти.

– Куда?

Один из охранников сообщил:

– Оба воина будут сражаться насмерть на арене за тем зданием. Арена была построена специально для разрешения споров в бою, если возникнет такая потребность.

Ее сердце колотилось, и время, казалось, тянулось невообразимо медленно. Один из охранников наконец-то кивнул.

– Давай проводим ее посмотреть, кто станет победителем.

Двое мужчин намерены сражаться за Бренду до смерти, и она с трудом мирилась с этим. Тот факт, что Ревер и вправду может умереть, постоянно крутился у нее в голове. Ее сердце мучительно сдавливало, и она боролась с желанием закричать от отчаяния. «Почему Волдэр не мог забыть о своей дурацкой гордости? Каким надо быть идиотом, чтобы хотеть женщину, которая никоим образом не хочет его?» Ее страх быстро сменился яростью к этому полному придурку.

Арена была выстроена кругом под открытым небом с очень высокой, прозрачной стеной вокруг нее, представляя собой большую клетку без крыши. Она находилась на более низком уровне, чем то место, где собиралась толпа, чтобы все могли видеть Волдэра и Ревера внизу в зоне круга, где они стояли, чтобы сразиться друг с другом.

На обоих мужчинах были надеты только штаны. У Волдэра забрали ботинки и униформу, а Реверу дали штаны, чтобы он мог надеть их поверх его шорт. Бренду привели к передним рядам, чтобы она могла лучше видеть поединок. Она не могла не заметить, что запертая дверь выхода из арены находилась всего в футе от места, куда устроили Бренду, заперев обоих мужчин вместе в зоне сражения. Бренда также видела, что семья Ревера встала поблизости. Кото мрачно кивнул ей.