Сегодня всё решится.
Сколько раз уже я говорил это себе, готовясь к запуску? Сколько раз я пытался? И не забыл ли ту, первую попытку, мой первый шаг к безумию? Сейчас опять всё готово: подавители контаминации работают, генераторы поля наведены на цель, исходные данные получены и перепроверены. И я опускаю руки. Вероятно, что-то внутри не хочет, чтобы я снова и снова повторял одни и те же ошибки. Сколько раз я спрашивал, правильно ли это - превращать жизнь в погоню за тем, что давно умерло, что можно вернуть лишь невероятным стечением обстоятельств, которое раз за разом не приходит?.. Но мне не у кого спрашивать - я один. И в этом всё дело.
Место, где я стою, похоже на небольшой круглый зал без окон и дверей, с приглушённым, исходящим из ниоткуда светом. Голые каменные стены над головой смыкаются в округлый свод. Я мог бы сделать его каким угодно - заросшим дикими травами, вырубленным в сплошном прозрачном кристалле, вовсе лишённым материальной сущности. Но я выбрал именно такой. Это - Её гробница, а посреди неё, холодный, безучастный - Её саркофаг. К которому я столько раз приходил, и приду ещё, если понадобится. Потому что, если всё не решится сейчас, значит, решится в следующий раз, или ещё когда-нибудь, или не решится никогда, но я не узнаю, пока не попробую.
На моей ладони колышутся тугие сгустки, и в каждом сверкает, копошится, кипит жизнь. Они тоже - всего лишь проекции установленных где-то далеко генераторов и передатчиков, но в них видно всё, холодную силу законов природы и горячую - живых существ. Когда-то эти существа были для меня тем же, что для них - снующие под ногами насекомые, все в своих маленьких делах. Но с каждым разом, с каждой попыткой, я чувствую, что становлюсь всё больше таким, как они. Это цена моего безумия. Цена отчаяния. Цена одиночества. Но всё стоит таких жертв, если в этот раз получится. Обязательно получится. Я закрываю глаза и сжимаю ладонь.
Пролог
Ток, ток, ток.
Слишком громкие каблуки. Слишком много шума в слишком тихом месте.
Облака. Жаркий, слишком солнечный день накрылся душной рваной ширмой. Слишком, слишком, слишком.
– Сколько у нас времени?
– Если всё прошло, как надо, - около получаса. На это не рассчитываем. 15-20 минут.
– Что с главным входом?
– Далеко, много переходов и систем безопасности. Оттуда ждать некого. Всё в порядке.
Две высотки. Гладкие зеркальные цилиндры с паутиной оконных рам. С одной стороны вход во внутренний двор преграждает трёхэтажная перемычка между зданиями - лобби, кафе, служебные помещения. Напротив неё замыкает треугольник восьми-девятиэтажное здание почти кубической формы - такое же зеркальное стекло. Первый вход во двор - бетонный колодец со стеклянными стенами - широкая лестница, перегороженная проволочным забором.
– В порядке? В порядке??? Что было всю прошлую неделю, что, что??.. Если это - "в порядке", то я - ...
– Заткнись.
Второй вход - через маленький квадратный "мешок": две узкие лестницы - вход с улицы и выход во двор; стены - железобетон, высота 2,6 метра. Опасное, неуютное место.
– У нас будет два пути отхода. Если что-то случится здесь.
– В женском голосе сквозило беспокойство, с трудом скрываемое за раздражением.
– Что-то случится?..
– В мужском же всё было отчётливо - жар, погоня, неизвестность вокруг.
– Заткнись.
– Да блин!..
– Стоп.
Третий голос ножом для бумаги разрезал перепалку. Платье зашуршало и остановилось на два шага позади. Наконец-то двор и бункер - приземистый, безликий, напоминающий вентиляционную шахту большого подземного комплекса. Хотя почему только...
Шаги у другого входа. Сейчас - только это. Платье замерло, прислушиваясь, замерли мягкие балетки, и волосы слегка качнулись вперёд в нетерпении.
– Прохожие. Идём.
– Стоп.
– Громкость и тембр голоса не изменились.
Трое застыли, ловя выдохи ветра в трубах вентиляции. Вздох, вшш. Вздох, вшш.
"Третий, тут всё чисто, выхожу на объект, как слышно?"
"Шестой, подтверждаю, докладывайте".
"Третий..."
Ровно одно движение. Сразу два - одним броском, чтобы наверняка. Сочленения узкие и часто перекрывают друг друга, не давая снаряду проникнуть внутрь. Солнце снова показалось в разрыве облаков и блеснуло на забрале защитного шлема.
"Третий, ата..."
Третий.
Едва слышное низкое жужжание будто подкрутило колёсико настройки радио, и в рацию полетели гортанные, булькающие звуки. Три конвульсивных выстрела в воздух; брызнуло зеркальное стекло. Время рванулось вперёд.
– Я не понял, вы мне покажете, кто здесь главный?
– Я сержант Сергеев, - представился подтянутый, свежий, будто только что из парикмахерской, полицейский в чёрном штатском костюме без галстука.
– Главная здесь лейтенант Ксэ. Она уже на месте, я вас провожу.
Сергеев повернулся и таким же бодрым, как и он весь, шагом направился прочь от фургона ОСБ. Оперативник поспешил следом, а позади него засеменила невысокая смуглая блондинка в полицейской форме.
– То есть как это - "провожу"? Вы должны были дождаться, пока мы оцепим территорию, и войти вместе с ударной группой. Они могут быть всё ещё внутри.
– Вы правы. Но, во-первых, у нас совсем нет времени. Вы знаете, как обстоят дела с правоохранительными органами в городе. Минут через двадцать здесь будут ДКП и "Стап", они растащат место преступления на сувениры, а потом заявят, что мы мешаем им вести расследование. Ещё через полчаса приедет пресса и растащит всё, что останется.
Шагая по площадке к бункеру, Сергеев осторожно обходил лежащие тут и там стальные балки, куски металла, ткани и тел. На стоянке у дальнего здания остановились две патрульные машины; одна "скорая помощь" уже была здесь, три врача в голубых комбинезонах бежали через площадку к лестнице.
Рация на плече у оперативника проревела нечто нечленораздельное, щёлкнула и замолкла. Тот обернулся к фургону и жестом подозвал к себе группу - восемь таких же бронированных, обвешанных электроникой полицейских Оперативного специального батальона. Полицейские выстроились по двое и трусцой побежали следом за командиром.
– ...Во-вторых, мы не знаем, действительно ли в подземном комплексе по-прежнему кто-то есть.
– Я думаю, знаем, - вставил своё слово оперативник. Сергеев не показал удивления и слушал дальше.
– "Стап" связались со службой безопасности "Сабрекорп", те уверяют, что все выходы с подземных этажей заблокированы пожарными дверями... хм... Кроме этого, видимо.
Трое обогнули бункер и мимо распахнутой настежь тяжёлой двери вошли в лифт. Сергеев дождался, пока ударная группа разместится в кабине, и нажал на кнопку.
– Извините, не могли бы вы повторить ваши имя и звание?
– Лейтенант Дитрих Ковен.
Ну конечно, военный. Это не полицейская выучка. Всё это не по-полицейски.
– Так вот, лейтенант. Есть ещё третье. Лейтенант Ксэ знает, с кем мы имеем дело.
Он секунду молчал, обдумывая услышанное.
– Но... каким образом... уже?