До Охарда тоже что– то дошло:

– Ну, по крайней мере, она вполне себе сможет трудиться над объединением всех рас Зандарата, даже тех, у кого разные биологические виды.

Ну и Докерс вставил:

– Переговоры вести, к примеру.

Шеф посмотрел на меня, я на шефа, кивнула, подтверждая все его самые худшие предположения. Он в ужасе глянул на Охарда, после на Докерса, снова потрясенно– вопросительно на меня, и да я таки кивнула, мол и с этим и с тем и вообще она такая.

– Что ж, – шеф стоически воспринял информацию, – мне тогда нужна другая селедка... в смысле сэльдина. Кстати, Виэль, что такое селедка?

Это просто я при шефе пару раз на счет старого сэльда обмолвилась, вот он и запомнил.

– Это такая соленая, вонючая, но жутко вкусная рыба, – пояснила я.

На меня посмотрели все. Недоверчиво. И странно.

А я вот на шефа, потому что неожиданно вспомнилось его вчерашнее "Я сэльд". И вот я на него смотрю, остальные не знаю куда, потому что я на шефа. А лорд Эйн, в ответ на мой вопросительный взгляд, вдруг хитро улыбнулся и сказал:

– Ну я пошел, у меня урок словесности.

Развернулся и пошел.

– Эээ! – я подскочила так, что чуть со стула не упала. – Ккуда? А мне все рассказать? Между прочим нельзя игнорировать вашего почетного секретаря! Лорд Эйн! Шеф! Да стойте же!

И я бросилась следом, ибо любопытство лучший ускоритель на свете.

Но сделала я это совершенно напрасно, потому как за поворотом обнаружился вставший столбом от ступора мой шеф и совершенно практически обнаженная дева. Точнее как обнаженная, нечто абсолютно прозрачное и летящее, в чем я заподозрила сорванную с окна тюль, слегка заменяло ей одежду, хотя, собственно, ничего не скрывало. Дева была светло– рыжая, с волнистыми локонами до полупопий, огромными черными глазами, подведенными алым губами и улыбкой, демонстрирующей, что деве есть еще чем удивить, хотя лично я даже представить не могу чем.

Дева, узревшая мое начальство и проигнорировавшая свое спасение, то есть спасительницу, то есть собственно меня, шагнула покачивая бедрами к снежику и проворковала томным голосом:

– Лорд Эйн, мой господин, я...

– Виэль! – рявкнул шеф, беспардонно прервав распутницу.

Я лично не нашла ничего лучше, чем развернуться и попытаться дать деру.

– Виэль, стоять! – пришло в неистовство начальство. – А ну– ка идите– ка сюда, леди почетный секретарь, и соизвольте мне объяснить, что вот это вот такое?

Нет, я честно собиралась сбежать, но после его вопроса делом чести стало вернуться и гордо сообщить:

– Лорд Эйн, это женщина.

Глазки у шефа покраснели значительно сильнее и он произнес ледяным тоном:

– Это не просто женщина, Виэль, это голая женщина.

Вот тут я с ним была категорически не согласна.

– С объективной точки зрения она одета, лорд Эйн, – сообщила начальству.

– А с субъективной – сорванная с окна тюль одеждой не является!

Надо же, снежик и в тканях разбирается.

– Но если смотреть объективно...– продолжала упорствовать я.

Все мои упорствования шеф оборвал злым:

– Если смотреть объективно, Виэль, то у меня наверху табун полуодетых женщин численностью в более чем четыреста голов!

Да, это мой косяк, но я в этом никогда не признаюсь, а потому глядя на шефа большими честными глазами, доверительно сообщила:

– Это все ваша новая катана.

Шеф очень выразительно на меня посмотрел. Сразу стало ясно, что не поверил. Пришлось выкручиваться:

– Я просто как взяла ее, так у меня сразу увеличительный инстинкт сработал и я была вынуждена увеличить ваше имущество. О вас же забочусь, шеф.

Лорд Эйн хотел было что– то сказать, но психанул, и пошел прочь, едва не снеся обнаженную деву, томно взирающую на снежного. К слову томный взгляд исчез вместе с объектом томления, дева презрительно оглядела меня и заявила:

– Место любимой наложницы мое. Хочешь жить – не лезь!

Смелая какая.

Где моя катана? Хотя зачем мне катана?

– Охард! – завопила я.

Жених заявился в то же мгновение, встал рядом со мной, плотоядно разглядывая обнаженную деву, а еще жених называется.

– Убрал бы ты ее, а? – попросила я жалобно. – И еще, там на третьем этаже желательно какие– никакие двери установить и охрану поставить, чтобы эти прелести по замку не разгуливали, а то занавески жалко же.

– Какие... прелести, – пробормотал Охард.

Прелести скуксились и важно заявили зеленомордому:

– Милок, мы из разных биологических видов.