Ни людей, ни мутантов на пляже не увидел и рискнул подойти к причалу.

С моторками связываться не стал — не моё, не умею я пользоваться лодочными моторами, только видел со стороны, как их запускали. Процесс схож чем-то с запуском бензогенератора или мотокосы. Отказался не столько из-за неумения — две лодки имеются, тренируйся сколько влезет, даже если один мотор накроется, на втором всегда можно учесть предыдущие ошибки — из-за шума, который издают эти девайсы.

Уж лучше я потихонечку вёслами или педальками поработаю, чем приманю к себе очередного супера. И не дай бог им окажется речной! На земле хотя бы призрачные шансы есть убежать или отмахаться, в воде же, ни единого.

Стараясь действовать тихо, сковырнул ушко под цепь с одного из речных велосипедов. Сильно изуродовал при этом аппарат, но мне его назад владельцу не сдавать, а доплыть, и на таком сумею, дыра в пластмассе в надводной части на ходовые качества и непотопляемость, не сказывается.

Из-за течения, которое отнесло меня ощутимо вниз на неудобном плавательном средстве, до города пришлось добираться около часа. Сначала по берегу, так как более удобной дороги поблизости не было, а потом по нахоженной тропинке, ведущей в сторону города.

И там, на тропинке, я впервые столкнулся с нормальными людьми в этом мире. Нормальные, это значит, что они не захотели попробовать меня на вкус и не вели разговор, рассматривая через ружейную мушку.

Первым эту парочку заметил я, сказалась привычка последних дней всё время быть начеку. Прятаться за любым кустом и ходить на открытой местности, полусогнувшись.

Двое мужчин лет сорока в светлых рубашках с короткими рукавами, один в длинных ярких шортах, второй в светлых лёгких штанах на шнуровке, оба в сланцах и с головными уборами — кепке с широким козырьком и соломенной шляпке с длинным шнурком, спускающимися на грудь. На плече у каждого болтался чехол с удочками, на другом плече складной стульчик и узкое цилиндрическое ведро с крышкой.

Спокойно шли и о чём-то болтали, пока не заметили меня впереди с топором в руках.

Несколько минут мы смотрели друг на друга, не зная, что ожидать от такой встречи.

Первым заговорил я:

— Привет, мужики! А что это за место? Это стаб, да?

— Это Шерстинск, парень, — после короткой паузы ответил тот, что красовался в шортах и выглядел постарше. — Ты бы не пугал народ топором, и так странностей хватает и у всех нервы на взводе. Примут тебя менты с ним и пришьют ношение холодняка.

— Это хозбыт! — тут же возмутился я. — И почему мне нельзя носить топор с собой? Как мне тогда до вас через тварей добираться? Или скажут прятать в кустах перед въездом?

— Каких тварей?

— Ты о чём?

Я растерялся, не знал, то ли они серьёзно, то ли шутят так надо мной, опознав новичка в Улье.

— Ну, этих… заражённых, элитников всяческих, горошников и пустышек. Разве не так? Мне одна девчонка рассказала про них, — ответил я.

Тот, что был в штанах, что-то хотел сказать или спросить. Но его товарищ дёрнул за край рубашки, что-то произнёс тому на ухо, заставляя примолкнуть. После этого обратился ко мне:

— Не знаю, что там тебе эта девчонка наплела, но ни я, ни приятель, ни о каких заражённых не слышал. Ты в город сходи, в райотдел обратись или сразу в администрацию. Вроде как они с самого утра там совещаются, все шишки в красном доме сидят. А мы не в курсах, нам кроме рыбалки не нужно ничего.

— А-а…

— Иди туда, — не дал мне и слова произнести всё тот же мужик и махнул рукой себе за спину. — Там всё объяснят. Только прибери в сумку топорик свой и дырокол, а то точно упрячут в кутузку до выяснения, не любят менты такое выпячивание.

— Спасибо, — на автомате кивнул я, благодаря за совет. — Значит, тварей тут нет?

— Нет, нету. Никаких тварей никто тут отродясь не видел.

Обошли мы друг друга по кругу: я принял влево, сходя с тропинки, а пара рыбаков ушла вправо, придерживаясь расстояния метров в пятнадцать между мной и ими. Я опасался злой шутки с их стороны, выстрела из пистолета, спрятанного под рубашками или ещё какой пакости. А чего боялись они… потом уже я понял, что меня приняли за словившего белочку или сбрендившего на почве потрясения после случившего с городом.

Про нынешнюю ситуацию я могу сказать одно — странно это всё.

Тропинка привела меня к автобусной остановке, на которой стояли шесть человек, из них три бабульки, женщина с мальчуганом лет шести-семи и полицейский при полном параде: каска, зелёная сумка с противогазом, чёрный бронежилет, брезентовый подсумок, пистолетная кобура на ремне и АКСУ на плече.

От греха подальше я снял рубашку, оставшись в одной майке-алкоголичке, завернул топор и ружьё, чьи стволы вызывающе торчали из сумки, и упрятал свёрток в неё. Туда же спрятал наган.