Специалисты отмечали также тщательность постановки Курчатовым экспериментов, стремление учесть многие факторы и вопросы, которые и сегодня находятся в центре внимания физиков, занимающихся сегнетоэлектричеством. По результатам исследований Курчатов публикует 11 статей и первую в мире по данной теме монографию «Сегнетоэлектрики». Она вышла в 1933 году на русском и в 1936 году на французском языке с предисловием А. Ф. Иоффе [113] и стала настольной книгой ученых и специалистов-практиков, занимавшихся данной проблемой. Вопросам технического применения сегнетоэлектриков Курчатов посвятил восьмую главу этой книги, названную «Некоторые технические применения сегнетоэлектриков». Он указывал, что на основе сегнетовой соли изготовлены микрофоны, которые в дальнейшем были усовершенствованы: в них использовали пьезоэлектрические свойства соли [114] .

Созданное Курчатовым учение о сегнетоэлектриках было положено в основу новой области науки, которая успешно развивалась в России и за рубежом [115] . Сегнетоэлектрики до сих пор играют важную роль в гидролокации, гидроакустике, других областях как преобразователи механических колебаний в электрические [116] . О существенном значении этих работ Курчатова для техники и обороны страны говорится в монографии А. П. Гринберга и В. Я. Френкеля [117] . И. В. Обреимов в воспоминаниях о Иоффе писал: «Я вспоминаю ту нежность, ласковость, с которой Абрам Федорович относился к работам Курчатова по сегнетоэлектричеству» [118] . Ю. Б. Харитон называл эти работы Курчатова «изящными и красивыми» [119] . Специалисты считали, что техническое применение сегнетоэлектриков может открыть совершенно новые перспективы. «Если предыдущий период электротехники можно по праву называть электротехникой меди и железа, — отмечал В. П. Вологдин, — то следующий за ним период может быть назван электротехникой диэлектрика» [120] .

Исследования Курчатова по сегнетоэлектрикам вызвали большой интерес и за рубежом. В 1929–1930 годах академик Иоффе обсуждал их результаты с физиками Германии и Голландии, в частности, с выдающимся ученым П. С. Эренфестом. В 1932 году он докладывал об этих работах в Париже [121] . В 1928 году о них впервые услышали в Великобритании. Находившийся там К. Д. Синельников тогда написал Курчатову: «Эти работы могут открыть новую эпоху в диэлектрических константах» [122] . Достижения Курчатова в области изучения сегнетоэлектриков явились не просто очередным успехом в его научной деятельности. Его открытие вошло в историю мировой науки, а имя молодого ученого стало широко известно в научном сообществе.

Новые работы Курчатова, как правило, базировались на предыдущем, накопленном до него опыте и собственных методиках, отличавшихся оригинальностью, простотой, основательностью, доскональностью и надежностью. По выражению его ученика Г. Н. Флерова, они строились по методу «сургуча и веревочки» [123] . В этом отношении интересны и замечания Синельникова о курчатовской организации работы, о чем он пишет в письмах Курчатову из кембриджской лаборатории Резерфорда: «Методы Гарри (Игоря. — Р. К.) работы с вакуумом лучше английских»; у англичан нет «той спаянности работающих, того настроя и подъема, как в группе Курчатова в Ленинградском физтехе. У англичан каждый за себя и для себя… не хватает заинтересованности… живого обмена мнениями, ругани и споров» [124] .

В 1930 году Курчатов уже руководит большим физическим отделом. В 1934 году он был утвержден в звании действительного члена института. В 1931–1932 годах, одновременно исследуя полупроводники, пишет в соавторстве с Д. Н. Наследовым, Н. Н. Семеновым и Ю. Б. Харитоном книгу по проблеме электронных явлений [125] . В 1930 году он с сотрудниками создает конденсатор переменной емкости с диэлектриком из сегнетовой соли и публикует статью о возможностях использования уникальных свойств сегнетоэлектриков. 31 января 1934 года В. П. Вологдину, И. В. Курчатову, П. П. Кобеко и Р. В. Львовичу был выдан патент № 34 414 на изобретение «Конденсатор переменной емкости» [126] . В разделе «Предмет патента» изобретатели высказали прогноз, что конденсатор найдет свое применение при создании отечественных радиоприемников и электрических приборов.

Все исследования Курчатова этого периода связаны с важными техническими проблемами и направлены на решение прикладных задач мирного и военного значения, что сулило ему как ученому блестящую перспективу [127] . Но Курчатов начал отходить от работ по физике сегнетоэлектричества и с конца 1932 года переключился на изучение атомных ядер. Некоторое время он вел два научных направления одновременно. Уже вплотную занимаясь ядерной физикой, подготовил сокращенный вариант упоминавшейся выше монографии, изданной во Франции, и несколько статей по результатам предшествовавших исследований сегнетовой соли. В их числе в соавторстве с А. З. Шакировым (аспирантом Курчатова в ЛФТИ) была написана статья об инверсии поляризации сегнетоэлектриков [128] . Последние две статьи об исследованиях по сегнетоэлектричеству — «Сегнетова соль» и «Сегнетоэлектрики» — Курчатов написал в 1938 году для четвертого тома «Физического словаря», изданного в том же году.

С тех пор исследования по сегнетоэлектричеству в ЛФТИ не прекращались. Директор современного ФТИ в Санкт-Петербурге, носящего имя его создателя академика А. Ф. Иоффе, лауреат Нобелевской премии по физике Ж. И. Алферов в выступлении на научном совете, посвященном памяти Курчатова, в 2008 году отметил, что настоящие достижения в этой области исследований и дальнейший их прогресс были бы невозможны без открытия сегнетоэлектриков и их уникальных свойств [129] .

Игорь Васильевич находился в постоянном научном поиске. Одновременно с сегнетоэлектричеством он исследует так называемый «коронный разряд». В архиве ЛФТИ нами обнаружены документы, связанные с выполнением Курчатовым и его сотрудниками М. А. Еремеевым, Г. Я. Щепкиным и В. И. Бернашевским в 1932 году по договору с отделом военных изобретений Народного комиссариата по военным и морским делам научно-исследовательской работы о возможности применения явлений солнечной короны в качестве источника ультрафиолетовых лучей [130] . Сохранились копии писем и отчетов Курчатова о закрытой работе № 606 «Опыты короны в воздухе», отправленные заказчику [131] . О важности этого заказа свидетельствует то, что работа проводилась ежедневно по вечерам, поэтому рабочий день был увеличен до десяти часов.