Шрифт:
– Ты... я помню... вот дерьмо.
– Он уставился на Харвестер как на незнакомку и одновременно на старого врага, и прикрыл ладонью рану.
– С тобой что-то не так.
С ней что-то не так? Харвестер рассмеялась, и даже для собственных ушей этот звук вышел пугающим.
– Ангел, со мной всё в порядке, - её голос деформировался. Стал утробным. Звук окружало что-то демоническое.
– Дело в тебе. Ты сияешь. Ты ангел в аду, и теперь все об этом узнают.
Глава 12
Метатрон мчался по залам комплекса Архангелов, сердце колотилось как бешеное, проявление силы так и вылазило на поверхность.
Крики отражались от стен и столбов, а под ногами земля дрожала толчками.
Он завернул за угол ко входу в Хрустальный Кабинет и на мгновение замер от представшей перед ним ужасающей картины - Кромсатель Душ разрывал на части ангела.
Демон.
Нога ни одного демона не ступала на Небеса, не говоря уже о том, чтобы оказаться в строениях Архангелов.
– Метатрон!
– взревел где-то за спиной Рафаэль.
Метатрон метнул в демона пламенный кинжал, а затем с лёгкостью вынул его.
Кромсатель Душ завизжал, когда его тело обуяло пламя, и осыпался дождём пепла на пол из золота и драгоценных камней.
Развернувшись в сторону крика Рафаэля, Метатрон наткнулся на ещё одного Кромсателя Душ, но прежде чем смог его уничтожить, зверь был мечом разрублен пополам.
Демон рухнул, и с его смертью всеохватывающее, почти парализующее ощущение зла на Небесах исчезло.
Позади существа, весь забрызганный кровью, стоял Рафаэль. Неверие и гнев проявлялись в каждой чёрточке лица, и Метатрон подумал о том, что выглядит таким же поражённым, как и Рафаэль.
– Безумие какое-то, - выдохнул Рафаэль, его голос был пронизан едва слышной, редкой ноткой страха.
Нет, он не боялся демонов. Он боялся за будущее, как и Метатрон.
После того как Сатана возглавил восстание, разделившее Небеса и стоившее тысячам ангелам жизни, Рай больше не сотрясали события подобного масштаба.
– Да это гораздо хуже, - мрачно произнёс Метатрон. И, должен был признать, голос его дрожал.
Рафаэль достал меч и силой мысли очистил его.
– Люцифер не мог ещё родиться.
Метатрон добрался до глубоких ощущений на психическом уровне.
– Нет, тут замешан не Сатана.
Рафаэль нахмурился.
– Тогда кто?
– Есть только один ответ.
– Метатрон даже не сомневался, он точно знал.
Рафаэль широко распахнул глаза.
– Ривер.
– И Харвестер. Тут только одно объяснение.
В лице Рафаэля проступил гнев, но эмоция оказалась гораздо холоднее, чем ожидал Метатрон. Другие архангелы всегда ненавидели Ривера, но Метатрон не знал причины.
– Он это сделал. Я уверен в этом. Он спас её и поставил нас всех под угрозу. Дурак!
– Рафаэль сделал так, что меч исчез, хотя Метатрон видел, что он с большей охотой вогнал бы его в грудь Ривера.
– Нам нужно разместить войска возле каждого выхода из Шеула, и отправить команду выявить слабые точки в мембране Небес.
На последних словах он застонал, потому что Рай был... огромен. Потребуются тысячи, если не сотни тысяч лет, чтобы проверить каждый укромный уголок и трещину.
– Пришло время поговорить с другими, - мрачно произнёс Метатрон.
Время позволить остальным архангелам узнать, что Метатрон, Рафаэль и Уриэль сделали пять тысяч лет назад, когда стёрли все воспоминания Энриета.
Никто больше не знал, что Ривер был Энриетом, отцом Всадников, разрушителем деревень и городов.
Никто не знал истинную мощь Ривера, и что Метатрону было приказана ослабить его силы, когда Ривер был ещё очень юн.
И никто, за исключением Метатрона, не знал, что Ривер и Харвестер - как Энриет и Виррин - были связаны кровью.
При нормальных обстоятельствах и нетронутой памяти они бы чувствовали друг друга в любом уголке вселенной.
Но когда Виррин пала и превратилась в зло, их связь впала в своего рода спячку. Все так и должно было оставаться... до тех пор, пока Харвестер не попробует крови Ривера.
Метатрон опасался этого, опасался того, что может произойти, если их связь проснется в то время, когда Ривер будет находиться в Шеуле. Теперь он знал.