— Должно же быть хоть что-то, что я могу сделать, решить это каким-то другим образом. Я позвоню Робин, и мы обязательно что-нибудь придумаем. Он не может вернуться назад в нашу жизнь или в мой дом только потому, что он, черт побери, возмущен, — я пыталась угомонить свой гнев. Марк именно этого и добивался.

— Ты всегда можешь переехать, знаешь это? — знаю, что Лукас ненавидел этот дом, потому что раньше я жила здесь с Марком, но я не хочу, чтобы он своими угрозами заставил меня покинуть собственный дом.

— Это мой дом. Должен быть способ решить этот вопрос без него. Я попрошу Робин что-нибудь придумать. Я не могу позволить ему добраться до меня.

— Я действительно имел в виду то, что сказал. Я повыбиваю ему все зубы, если он когда-нибудь назовет тебя шлюхой или будет разговаривать с тобой в таком тоне, как сейчас.

Мне нравилось, когда появлялся Лукас альфа-самец, горячий, собственнический. Он заявлял на меня свои права и защищал, что заставляло меня влюбляться в него снова и снова.

Мы могли пройти через это. Мы любили друг друга, и я не могла позволить Марку разрушить это.

— Знаю. И не могу передать, насколько это горячо... действительно, очень горячо, — я окинула его тело взглядом сверху донизу и облизала губы.

Лукас поднял брови и подвинулся ближе ко мне на кровати.

— Насколько горячо? Расскажи мне.

Я толкнул Лукаса назад, повалив на кровать, и начала спускаться губами вниз по его груди, проведя языком по кубикам пресса и направляясь все ниже. Лукас застонал и схватил меня за волосы, потянув на себя, что несколько усложнило мой спуск в низ.

— Мамочка!

— Она умеет удачно выбирать время, правда? — Лукас покачал головой и рассмеялся.

— Да уж, сегодня она достаточно рано. Видимо, ее разбудил телефон, или она как-то догадалась, что ты до сих пор здесь. Завтракать будешь?

— Я могу сам приготовить завтрак для нас. У вас есть продукты для французского тоста? Или Рэйчел Рэй не использует хлеб и яйца в своих рецептах?

Я бросила в него подушкой.

— Да, у меня есть продукты для французского тоста, нахал.

Лукас засмеялся, надев ту же футболку и джинсы, которые были на нем прошлой ночью.

— Эй, Лукас? — он повернулся, чтобы взглянуть на меня, выходя из спальни. — Я люблю тебя.

Улыбка появилась на его лице. Он подошел ко мне и склонился над кроватью, чтобы поцеловать.

— Я тоже тебя люблю, Сэм. Настолько сильно, что это сводит меня с ума, — он подарил мне еще один нежный поцелуй и вышел из комнаты, зовя Беллу.

Саманта

Лето пролетело быстро. Мы с Лукасом и Беллой были как три мушкетера. В пятницу Лукас приходил к нам домой после работы на весь уик-энд. Мы ходили в зоопарк, на пляж, и даже однажды отправились на выходные к озеру Лейк-Джордж. В течение длительного периода, еще до того, как мы с Марком начали разводиться, были только я и Белла, но с тех пор как Лукас появился в нашей жизни, мы никогда не чувствовали себя одинокими. На самом деле, я чувствовала себя очень даже хорошо. Через семь месяцев после того, как мы начали встречаться, у меня сложилось впечатление, что он всегда был с нами. Я даже не хотела вспоминать, как мы раньше жили без него.

После того телефонного разговора я поняла, что Марк не собирается подписывать документы о разводе. Робин заверила меня, что можно поступить иначе. На основании того, что он меня бросил — так как технически Марк оставил нас и работал в другом штате — она может составить документы о разводе. Поскольку он до сих пор на них не отвечал, то через некоторое время она могла бы дать показания под присягой и закончить бракоразводный процесс без него. Мы обе сошлись на том, что лучше не дразнить его и заставить работать в нашу пользу, то есть, чтобы он и дальше продолжал полностью меня игнорировать. Я пыталась выбросить его из головы, так как сегодня мне было о чем беспокоиться.

— Сегодня обещали хороший день, и поскольку будем только мы, бассейн полностью в нашем распоряжении, — мать Лукаса пригласила нас в свой дом на барбекю, в честь праздника Дня Труда, и в связи с этим Лукас был очень взволнован.

— Да, надеюсь, — я смотрела в окно, пока Лукас вез нас на север штата. Я была знакома с его матерью и сестрой, Джессикой, с тех пор как начала дружить с Дайной. Даже называла его маму «тетя Джен».

— Перестань волноваться. Ты выглядишь так, будто не была знакома с ними все эти годы. Ты всегда им нравилась, а теперь они полюбят тебя так же, как я, — Лукас схватил меня за руку и провел по ней большим пальцем, держа руль другой рукой.