Махкат выключил пэстин и закрыл папку «Пособия для туристов».

– Везёт тебе, Хахтияр, на паразматиков: дерёшься с ними, трахаешься…

– Кто тебе сказал?! – встревоженный Хахтияр подозрительно уставился на Махката. – Я этого не помню… С кем трахался? С сумасшедшим?

Оторопевший Махкат только открыл и закрыл рот…

– Неужели трахнул дохлого? – Хахтияр сильно расстроился. – Ещё живой?.. Чего молчишь?! Я тебя спрашиваю – дохляк не умер? Умер или нет?

Махкат, выпучив глаза, продолжал ловить ртом воздух.

– В-ва-а!.. Сразу с четырьмя!?..Да-а?.. Во-о я да-аю-ююю!! Слушай, неужели все умерли?

Махкат давно так не смеялся – он рыдал и плакал, опираясь на ничего не понимающего земляка.

– Хахтияр, соображать надо! А ты только догадливый… Ха-ха-ха-а…Чересчур… Г-ха-а-ха-а… Это вредно… Ха-ха-а… Я про твоих любимых гёхпери. Они паразматики. Натуральные. Ясно же. Ты, что ничего не понял? Мы же «Пособие» только что вместе смотрели!

В ответ удивленный взгляд Хахтияра.

Махкат вздохнул.

Не понял. Догадливый, но непонятливый. Образования не хватает. Вернее его совсем нет. Махкат пожалел друга и решил ему всё обьяснить доходчивей.

– Те, дохляки которых ты обидел – это три импа и один нервный или, быть может, бешенный паразматик. А гёхпери…

Глядя на Хахтияра, выпятившего нижнюю губу и что-то про себя соображающего, Махкат не выдержал и вновь загоготал.

– Хватит, да! Напугал, расстроил и ещё – смеётся. В-ва! Если бы ты столько раз память терял, сколько я за эти дни – ты бы не смеялся. Шайтан с ними – с этими дохлыми и бешенными. Я сам не-эрвный! Что сделал – то сделал. Пусть больше не попадаются!

Лицо Хахтияра стало хитрым, как мордочка зурдаганского хвата – он даже тихонько загурлыкал.

– Слушай, а можно узнать: что делали девочки? Почему от их малюсенького паразитарика я ловил большущий пребольшущий кайфущище, а от большого паразитра один супершок, даже хуже – беспре-едэ-э-эльный боль. Почему получилось наоборот? Если узнаем, много получим. Ты умный, я умный, подумай – я уже подумал: от большого паразитра должен быть ещё больший кайф. Совсем громаднющий – как горы!

Хахтияр мечтательно закатил глаза, представляя, каков он этот горный кайф. Не сумел, и недовольный возвратился на равнины бескайфья.

– У девочек есть секрет. Точно. Давай поищи, может в этих железных макаронках он тоже есть.

Махкат уже наловчился пользоваться «Пособием» и то, что искали или что-то вроде этого, нашел быстро:

"Нормальные и натуральные паразматики применяют для достижения оргастического наслаждения малые паразитары и чаще всего игольные – изначально предназначенные не для поражения шоком, а для отпугивания «уколом». Игольники (другое название «укольники») генерируют очень узкий поток-выброс биоплазмы с заданными качествами спектра биоизлучения. «Нежность» и частоту регулируют с помощью фильтриков. Подбор частоты, нежности и ширины спектра для каждого человека сугубо индивидуален и практически невозможен без проб и, сопутствующих этому, ошибок и негативных последствий.

Удар излучающей паразитной плазмой в определённые места генерирует там паразитные биотоки и, кроме того, в продолжении некоторого времени остаточный биомагнетизм в районе паразитации способствует добавочному самогенерированию паразитных биотоков. В результате паразматик получает растянутые во времени ощущения и чувства, к которым стремился: высокий оргазм и другие виды наслаждения, расслабление и напряжение, сполох эмоций, затмение сознания, галлюцинации и сны, видит страшное и притягательное, прекрасные и отвратительные картины. Провоцируется массовый выброс гормонов в кровь. Происходит гормональный взрыв в организме. После нескольких паразматизаций вырабатывается гормональная зависимость (обычны случаи тяги к паразматизации ради самой паразматизации без цели получения удовольствия).

Подбором фильтриков достигается больший накал положительных чувств и резко снижается объём и накал негативных ощущений.

У нормальных паразматиков волна паразматического оргазма широка и груба, и затрагивает не только физически, но и психопатически, вызывая даже галлюцинации присутствия партнёра или партнёров.

У натуральных паразматиков волна слабее, нежнее и совсем не затрагивает психопатически, и для полного удовлетворения им нужен реальный партнёр. Любовь или секс с ним, как бы возводит в степень уровень паразматического сладострастия. К тому же это придаёт всей процедуре естественность нормального полового акта, что важно для большинства натуральных паразматиков.

Большинство паразматиков (подавляющая часть нормальных) тяготится своей «слабости», понимая вредность и наркотическую сущность её, но ничего с собой поделать не могут, даже зная, что в лучшем случае доживут до дебильного конца, став импами".

– В-ва-а… Махмат, слушай, я теперь тоже паразматик. Натуральный.

Махкат успокаивающе похлопал земляка по плечу.

– Не переживай, киши! Один раз – не пидо… не гитю-ю… ну-у, не паразматик.

– А я и не переживаю. – Хахтияр встал и прошёлся по комнате, показывая, как он не переживает.