Снова ссорятся. Глупые.

Ведь глупые же, да?

Твою мать, где Тейт?!

Спокойно, Вайолет, не вечно же ему торчать с тобой, верно?

Ему не нравится? Да?

Глупая. Разговоры с собой - не самое лучшее в жизни. Прекрати сейчас же!

Так, ругая саму себя невесть за что, она подошла к столику с родителями. Они тут же отвлеклись от своих нереально важных дел и оба уставились на нее, будто они - заядлые биологи, а она - диковинный вид растения, который они до этого не встречали.

Абсурд.

И снова Вайолет закатила глаза. Понятия не имеет зачем, но… просто.

… разговаривать с собой - это так глупо, да?

Не глупее, чем влюбится в психопата с таинственного третьего этажа!..

Стоп.

Влюбится? Это что еще такое?!

… интересно, какая у него фамилия?

– Вайолет?
– неуверенно, боясь спугнуть, позвал отец. Именно так обращаются к психопатам. Ну кончено, не зря же ее сюда поместили, правда ведь?

Вайолет моргнула.

Даже ни уставилась вопросительно, ни просто подняла взгляд на отца, да что там: даже рукой ни пошевелила!.. А просто остановила свой блуждающий взгляд на жалюзи, и раз моргнула, будто колебание воздуха от слов Бэна донеслось до ресниц девушки и заставило их сомкнутся.

Вивьен закатила глаза. Ну конечно, сейчас она скажет слово, и Вайолет растает, как пломбир на солнце, и вдруг начнет лить на их головы ненужный поток информации. Будто и не молчала все эти три месяца.

– Вайолет, солнышко… Как ты?
– спросила Вивьен, по-доброму, участливо улыбнувшись. Вайолет, однако, заметила, что мать пихнула отца под столом. И снова, снова девушка закатила глаза. Кажется, уже на все.

Вайолет молчала.

Девушка не понимала, тяготило ли ее молчание или наоборот было отрадой, потому что она так привыкла молчать, что все слова, сказанные ею, казались неестественными. Кроме слов, которыми она обменивалась с Тейтом, конечно.

Тейт.

Вот и он; снова он в сознании. Как вовремя.

– Вай… может, присядешь?
– Опять неуверенно, опять как с психически нездоровой. Отец. Вайолет еле удержала себя от того, чтобы не закатить глаза. Но все же она послушно села, показывая, что слышит все эти неловкие слова, брошенные родителями.

И снова Вайолет уставилась в одну точку. Только теперь это оказалась стеклянная стена, за которой всего лишь пять минут назад стояла Вайолет. Родители что-то бубнили, безостановочно ссорясь из-за, как они считали, «неправильно сказанных, лишних слов». Хотя все эти слова были неправильно сказанными, а тем более лишними.

Сколько Вайолет себя помнила, родителям всегда было неловко с ней. Будто она и не их ребенок вовсе, а чей-то чужой, за которым попросили присмотреть занятые родители. А Бэн и Вивьен будто не знают, как с ним справится, как понять и как отдать в целости и сохранности.

Ведь чужое всегда стыдно сломать. А свое жалко.

А родителям Вайолет и стыдно, и жалко, ведь они уже сломали.

Если нет, то тогда почему Вайолет сейчас здесь, в этой гребаной психбольнице?

Как игрушка. А они как нерадивые дети.

– … и, знаешь, доктор Арден, когда обследовал тебя - ну, после обморока, - нашел шрамы, некоторые даже старые, и… - И снова Вивьен бубнила.

Да, шрамы.

Да, старые.

Да, резала себя.

Да, из-за вас.

Да, было плохо.

Дадада.

И все мысленно, будто просто отдавая отчет себе, а на деле же просто молча и смотря немигающими глазами в свое отражение в стекле.

Солнце стояло высоко. Полдень. К чему это? Ах, да. Солнце стояло высоко, заливая просторную комнату ярким светом.

А внутри вот пасмурно.

– … мы посовещались и… - Да неужели? Сколько мебели сломано?

– … решили, что это из-за того, что твой отец часто пропадал на работе…

– Нет уж! Из-за того, что твоя мать оставляла тебя с тетей во Флориде, а сама…

Ой, да кому это интересно? Разве что Марви, любящему покопаться в чужих проблемах. Он же психотерапевт, а они любят порыться в чужом грязном белье. Ушлые ребята.

– … в общем, все-таки, мы сопоставили все и поняли, что…

Вайолет даже стало интересно, что же они там поняли, но…

Но.

Нононо.

Тейт.

Что? Тейт? Что он здесь делает? Ай, глупая, день посещений же, но… почему он тогда так настойчиво машет Вайолет и блестит своими нет-я-не-думаю-о-них-постоянно глазами?

Блестит для нее.

О ней.

На нее.

Из-за нее.

Но… Что? Почему он так зол? Более того, он чертовски зол, еще чуть-чуть - и пар пойдет из ушей.

Кстати, об ушах.

Вайолет совсем перестала слушать пустую болтовню родителей. К черту. Там Тейт за стеной, и он настойчиво машет ей. И выглядит он так, будто если бы не стеклянная стена, разнес бы здесь все к чертям.