Первое начиналось на юге Испании, куда приходили контейнеровозы со всего мира с продовольствием и иными нужными бытовыми вещами для обустройства беженцев. Далее контейнеры перегружались на грузовики, из которых создавались конвои, двигающиеся по территории Испании и юга Франции. По пути они разгружались в определенных местах, где их уже ждали грузовики меньшей грузоподъемности, чтобы развести доставленный груз до тех или иных вновь образованных городков для беженцев. Нужно сказать, что на призыв о помощи откликнулись практически все страны мира, так что недостатка в гуманитарной помощи не было. А еще приехавшие с гумпомощью латиноамериканцы, посмотрев на создаваемые для беженцев городки, назвали их фавелами, что означает трущобы. И нужно сказать, что они были недалеки от истины.

Второе направление начиналось в Италии, где в портах также разгружали контейнеровозы, создавались конвои помощи, двигающиеся на север в сторону южной Германии и Австрии.

Третье направление начиналось в портах придунайских стран, куда приходили суда с гумпомощью. Здесь создавались гуманитарные конвои, которые двигались по фавелам вдоль границы Европейского союза и России вплоть до Балтики.

Неожиданно возник вопрос о количестве беженцев, потому что разные источники давали разные сведения. Так как вопрос был серьезным, Управление по беженцам решило провести своеобразную перепись беженцев в разных районах Европы. И вот тут-то возникло первое недоразумение. Беженцы упорно не хотели быть посчитанными, что было понятно. Ведь в этом случае они могли называть любое количество беженцев, а, значит, рассчитывать на дополнительную помощь. Особенно упорствовали живущие на юге Франции и севере Италии, где скопились, в основном, беженцы-мусульмане. Они весьма негативно относились к комиссарам ООН. Были даже угрозы в их адрес.

Ребята из команды Любы, как могли, помогали безопасному прохождению гумконвоев. Каждый такой конвой сопровождал глайдер с одним из боевиков. Вперед высылалась так называемая "зузука", дрон, который излучал вокруг себя вибрации страхи и ужаса. Потому желающие поживиться за счет конвоев (несмотря на внушительную охрану) разбегались в разные стороны.

Но вопрос о переписи населения пока был невыполним в виду явного бойкота со стороны руководителей фавел. Особенно напряженной была ситуация в мусульманских фавелах, которые неофициально назвали Южно-европейским халифатом. И именно туда должен был направиться Иван, чтобы попытаться выполнить перепись населения, несмотря на противодействие со стороны жителей халифата. Миссия была трудной и опасной. Потому Иван сильно удивился, когда Люба предложила Ивану взять с собой Кати в качестве сопровождающей.

– Люба, ты с ума сошла. Ты даже не представляешь, насколько опасно это путешествие. Тут бы себя суметь защитить. А ты еще навешиваешь на меня заботу о Кати. Вот скажи, какую пользу она принесет?

– Ты черствый чурбан. А еще сексист, которому доставляет удовольствие унижать женщин.

Иван задохнулся от возмущения. Он не знал, что такое "сексист", но подозревал, что это что-то нехорошее. А ярости стиснув зубы, чтобы не сказать лишнего, Иван процедил:

– Когда ты прибежала ко мне с известием, что твоему миру грозит разрушение и просила помочь, я, не раздумывая, бросился вслед за тобой. То же сделали все ребята из Ордена Креста (Примечание. Все герои из серии о ШБМ). Даже фея пришла тебе на помощь, и в образе матушки Анни, который год держит портал в Гималаях под видом приюта для конфликтных девочек. Никто не отказал тебе. И после этого ты бросаешь мне такие упреки? К тому же я ведь не отказываюсь от миссии в халифат. Наоборот, я к ней серьезно готовлюсь. Но ты пойми, там почти военное положение, запросто может начаться война из-за ресурсов. И везти туда девушку, напрочь лишенную минимальной военной подготовки... ну, не знаю, что ты задумала, но я против.

Возникла звенящая тишина. Воздух буквально искрился от эмоций. Люба пару раз глубоко вздохнула, остывая.

– И, тем не менее, ты возьмешь ее с собой. И это не просто женская прихоть. Это необходимость. Девочке в обязательном порядке нужно самой увидеть, во что превратилась Европа за последнее время. Ведь, судя по Кати, она до сих пор не верит в новые возникшие реальности. В результате, провидческий дар ею блокируется. А ты сам знаешь, что дар этот уникален уже тем, что прорывается, несмотря на сопротивление среды. Ты вот ничего не ощущаешь, ведь так?

Иван автоматически кивнул.

– Я что-то ощущаю, но не могу понять, что. А Кати может и увидеть, и понять. Но ее нужно периодически встряхивать, чтобы ее дар работал в постоянном режиме.

– Ну, ничего себе ты ей встрясочку придумала - поездку в халифат. Тут не всякий мужчина переживет такое. А ты девчонку суешь в этот ад. Ты в своем уме?
– Переходя на повышенный тон, протестовал парень.

– Успокойся, мой ум в порядке. Но что-то мне подсказывает, что именно такая встряска нужна Кати, чтобы ее дар включился мощно и надолго. Впереди много дел. И она нам нужна в качестве стрелки компаса, которая будет указывать опасные направления.

Люба остановилась на секунду, потом продолжила.

– Кстати, я согласовала эту идею с матушкой Анни.

У Ивана от изумления расширились глаза. Потом он махнул рукой.

– Лишний раз убеждаюсь, что все женщины малахольные.

– О, ты не зря проводишь время на Земле, - Съязвила Люба.- Значительно расширил словарный запас.

– А смысл?
– И стал собирать вещи в поездку.

На том разговор закончился, и Люба пошла в дом, чтобы поговорить с Кати.