Эта книга полна таких сложных решений – чью историю рассказать, и как именно. И, кажется, почти у всех есть своя субъективная точка зрения на этот феномен индустрии развлечений. Продюсер «Звездных войн» Гари Кертц любит рассказывать историю, как он впервые показал фильм во Франции, и критики посчитали его фашистским; потом он отвез его в Италию, где фильм объявили коммунистической сказкой.

Когда я писал книгу, то не намеревался подтвердить или опровергнуть какую-либо точку зрения, а лишь хотел записать то, что я обнаружил, сделать выводы и обновить, где необходимо, имеющуюся информацию. Я благодарен знающим людям, нашедшим небольшие ошибки в первом издании, – они обнаружат, что это издание исправлено.

Теперь давайте перевернем страницу и начнем рассказ с истории живущего в горах героя, подошедшего к «Звездным войнам» без малейших предрассудков, как могло бы показаться.

Да пребудет Сила с ним и со всеми нами.

Джорджу Джеймсу-старшему было восемьдесят восемь лет, когда я встретил его в июле 2013 года, но в алых лучах заходящего пустынного солнца он казался вневременным. Весь в морщинах, худой, с глубоко посаженными, черными как уголь глазами под ковбойской шляпой, он слегка сутулился из-за осколка, оставшегося в спине с 1945 года. Джеймс из племени тотшони, части Большого Водяного клана навахо, и был рожден там же, где и живет до сих пор, – в горах близ городка Тсейл в Аризоне. Когда ему было семнадцать, Джеймса призвали в армию, и он стал одним из редчайших солдат Второй мировой войны – радисто-шифровальщиком. Он был одним из пяти шифровальщиков, участвовавших во взятии острова Иводзима и передавших больше 800 важных сообщений между островом и штабом операции на своем родном языке. Их код было практически невозможно взломать, так как на тот момент во всем мире было меньше 30 людей, знавших язык навахо, за исключением самих индейцев. Вдобавок Джеймс, весивший 75 килограммов, спас жизнь потерявшему сознание рядовому, донеся на себе его 90- килограммовое тело до окопа по черному песку Иводзимы. Его спокойствие под огнем неприятеля помогло определить исход этой ужасной битвы и, возможно, всей тихоокеанской кампании. «Если бы не навахо, – сказал майор его дивизиона, – морпехи бы не смогли взять Иводзиму».

Военной истории Джеймса было достаточно, чтобы у меня челюсть валялась на земле при встрече. Но было в нем кое-что еще, почти столь же невероятное. Джордж Джеймс был первым человеком после года поиска, кто, похоже, не имел ни малейшего представления о фильме, который мы собирались посмотреть: что-то под названием «Звездные войны».

«Когда я услышал название, я подумал: «Звезды воюют?» – сказал Джеймс, пожимая плечами. – Я в кино не хожу».

В городке Уиндоу-Рок, штат Аризона, испепеленной солнцем столице навахо, кинотеатра нет с тех пор, как последний закрылся в 2005 году. В Уиндоу-Рок всего один светофор, есть «Макдональдс», магазин «Все за доллар», пара отелей, огромная естественная каменная арка, давшая название городу, и памятник шифровальщикам. Здесь много экранов, но все они персональные: подростки, уставившиеся в смартфоны на парковке; есть планшеты, телевизоры и Wi-Fi – Уиндоу-Рок в этом не отличается от других западных городов XXI века. Но нет ни одного большого экрана, где жители – они называют себя «дине», «навахо» или просто «народ» – могут собраться и разделить целлулоидные грезы.

Но в 2013 году это изменилось. 3 июля первый фильм в истории, дублированный на язык коренных жителей Америки, был показан на огромном экране, закрепленном на борту огромной фуры. Недалеко от города, на шоссе 49, висел единственный плакат, рекламирующий это историческое событие, на билборде посреди прерии, ненадолго ставшей местом проведения самого яркого мероприятия на границе штатов Аризона и Нью-Мексико. Надпись рядом с постером 1977 года гласила: «Звездные войны». Эпизод IV «Новая надежда» в переводе на навахо».

Я, должно быть, уже миллион раз видел этот постер, но на этом шоссе, оторванный от привычного мира и окруженный столовыми горами, покрытыми кустарником, я почти мог увидеть его свежим взором. Парень в белом держал в поднятой руке какой-то фонарик, рядом с ним стояла девушка со странной прической и с пистолетом в руках. За ними возвышался гигантский противогаз с мертвыми глазами в самурайском шлеме. Что за странный, должно быть, фильм.

Мануэлито Уилер, Директор Национального музея навахо, с моделью экрана, закрепленного на борту фуры, на котором он показал первый фильм на языке навахо: маленькая лента под названием «Звездные войны», храмом которой является его офис.

ФОТО: Крис Тейлор

Прямо у въезда в город расположился Национальный музей навахо, который последние три года пытался убедить Lucasfilm принять участие в переводе «Звездных войн». Я сперва не мог понять, почему они так упорствуют, а не выберут другой проект для перевода. Но потом я вошел в кабинет директора музея, Мануэлито Уилера, и увидел там целую полку фигурок Бобы Фетта. Мэнни, как все его называют, огромный мужчина со стоическим выражением лица и проседью в черных, собранных в хвост волосах. Более расслабленного и простого в общении директора музея вам вряд ли посчастливится встретить. Он обращался ко мне «мужик» с нашего первого телефонного разговора. Он сказал, что влюбился в оригинальную трилогию, посмотрев ее на видеокассетах, когда ему было под тридцать. Он не хуже заядлых гиков может цитировать «Звездные войны» (когда я опаздывал на одну из встреч, мы слали друг другу по СМС фразы из сцены атаки на Звезду Смерти: «Держи цель». – «Я не могу маневрировать!» – «Держи цель»).

Уилер может долго и красиво рассказывать о цели кинопоказа, задуманного музеем как способ поддержать и сохранить язык навахо, но он также понимает, что для максимального эффекта кампании к ней надо подходить так же, как и к самим «Звездным войнам», – с яростью, но легкостью.

Проблема сохранения языка навахо серьезна. Родной язык народа, также известный как дине, умирает. Меньше половины из трехсот тысяч навахо могут на нем хоть как-то говорить, из них менее ста тысяч говорят свободно. Во времена Джорджа Джеймса детей учили английскому в школах резервации, а дома они говорили на дине. Теперь детей учат дине в школе, но дети XXI века не хотят его учить. Зачем, если английский заполняет их смартфоны, планшеты и телеэкраны? «Мы стали всезнайками, – говорит Уилер, – нам надо изменить себя».

Что нужно следующему поколению дине, понял он, это то же, что, по мнению Лукаса, нужно было молодежи семидесятых годов прошлого века: приключения, острые ощущения, борьба добра со злом, сказка, никак не связанная в пространстве и времени со здесь-и-сейчас, но при этом основанная на знакомых темах и мифах. История, над которой Лукас трудился годами, во многом была продуктом своего времени и предшествующих эпох, но мечта, которую он запечатлел на пленке, оказалась применимой к любой ситуации. Возможно, у «Звездных войн» была способность вновь сделать дине крутым.