Я глубоко убежден, что Шелепин и Семичастный были в КГБ случайными людьми. Их как комсомольцев-выдвиженцев послали на руководящую должность в органах, им было всё равно, чем руководить, — цементным заводом или подразделением спецслужбы. А ведь они возглавляли не подразделение, а всю спецслужбу.

Руководили как дилетанты.

А кто такой дилетант? Это курьёзный человек, который испытывает удовольствие, делая то, чего не умеет. Он не работает по профилю, услаждается, забавляется должностью. Он относится к искусству, как халтурщик к ремеслу.

Считал и считаю, что у человека есть только один тиран — это невежество.

Деятельность этих розовощеких комсомольских вождей, согласившихся руководить КГБ, совсем не порой, а часто вызывала изумление у профессионалов, которые, общаясь с ними, убеждались, что они ничего не смыслят даже в азах разведки и контрразведки. Они профессионально поверхностны, потому что не имеют специальной подготовки.

Судите сами: председатель КГБ официально объявил на весь мир, что наградил орденом СССР убийцу Бандеры — Сташинского. Это было немыслимое самодурство, несусветная глупость!»

Подобных «ляпов» наши высокие руководители КГБ, прыгнувши на эти специфические должности с партийнокомсомольских трамплинов, и потом допускали великое множество.

Как-то автору этих строк его давний начальник — высокий профессионал контрразведки Н.П. Петриченко — заметил, что дилетант — это не тот, кто не умеет, а тот, кто думает, что умеет. Всякий, изучающий историю народных бедствий, может убедиться, что большую часть несчастий на земле приносит невежество. Чем меньше люди знают, тем обширнее им кажется их знание.

Эти слова врезались в память автора на всю жизнь.

Но настоящая книга не о случайных людях в разведке и контрразведке, а о профессионалах высокого класса, каким был и остается полковник Александр Пантелеймонович Святогоров.

Закончил он службу в Германии в 1961 году — на пике хрущевского авантюризма и волюнтаризма, принесших стране неисчислимые беды и поражения, взрывающихся как мины замедленного действия с годами, образуя лужи крови и слёз. До сих пор страны, входившие в состав СССР, подрываются на хрущевских минах, расставленных на полях политики и экономики.

Одна крымская мина чего стоит для России с легендарным Севастополем!

В связи с этим Святогоров вспоминал о незавидной судьбе бывшего руководителя МГБ ГДР, большого друга Советской России Волльвебера, с которым приходилось пересекаться во время работы в Германии.

Более подробные данные об этом патриоте и интернационалисте были в воспоминаниях начальника Зорича — Павла Анатольевича Судоплатова. В частности, он писал:

«Волльвебер произвел на меня сильное впечатление. Немецкий коммунист, он служил в Германии на флоте, возглавлял восстание моряков против кайзера в 1918 году. Военный трибунал приговорил его к смертной казни, но ему удалось бежать сначала в Голландию, а затем в Скандинавию. Позднее он был арестован шведскими властями, и гестапо тотчас потребовало его выдачи. Однако он получил советское гражданство, так что его высылка из Швеции в оккупированную немцами Норвегию не состоялась.

Уже после пакта Молотова — Риббентропа, в 1939 году, он приезжал в Москву и получил приказание продолжить подготовку диверсий в неизбежной войне с Гитлером.

Организация Волльвебера сыграла важную роль в норвежском Сопротивлении. Волльвебер и его люди, вернувшиеся в Москву в 1941–1944 годах, помогали нам в вербовке после начала войны немецких военнопленных для операций нашей разведки.

После окончания войны Волльвебер некоторое время возглавлял Министерство госбезопасности ГДР. В 1958 году в связи с конфликтом, который возник у него с Хрущевым, Ульбрихт сместил Волльвебера с занимаемого поста. А произошло следующее.

Волльвебер рассказал Серову, тогдашнему председателю КГБ, о разногласиях среди руководства ГДР, считая их проявлением прозападных настроений, противоречивших линии международного коммунистического движения. Серов сообщил об этом разговоре Хрущеву. А тот на обеде, сопровождавшемся обильной выпивкой, рассказал по глупости Ульбрихту:

— Почему вы держите министра госбезопасности, который сообщает нам об идеологических разногласиях внутри вашей партии? Это же продолжение традиции Берии и Меркулова, с которыми Волльвебер встречался в сороковых годах, когда приезжал в Москву.

Ульбрихт понял, что следует сделать, и немедленно уволил Волльвебера за "антипартийное поведение". Он умер, будучи в опале, в 60-х годах».

Вот какое ничтожество правило нашей страной и нами…

К сожалению, у этого дилетанта в делах государственных были продолжатели — им выпестованные ученики, приведшие государство к поражению и развалу в период «холодной войны».

Об этом периоде жизни уже в чекистской среде, как бы в подтверждение слов Зорича, сказал честно и ярко другой фронтовик, с которым автору этих строк приходилось не раз встречаться во время службы в центральном аппарате военной контрразведки.