Все сидели неподвижно, вытянув шеи, вперив в учителя глаза. Особенно невыносимым было для меня минутное молчание. От напряжения мои кости похрустывали.

Учитель спокойно открывал классный журнал, медленно всех оглядывал, проверяя присутствующих, что-то записывал и начинал урок.

Положения теории, направленные против моего народа, заставляли меня внутренне кричать. Я застывал, сидя за своей партой, словно в плену, и с нетерпением ждал спасительного звонка. На переменах держался в стороне от других и пытался до следующего урока успокоиться.

Как только мог я находиться среди них, выслушивать тезисы, требующие смерти для еврейского народа, и при этом не потерять рассудок? Объяснение нахожу лишь в том, что всю эту ужасающую ситуацию я воспринимал не вполне осознанно. При этом я страдал от постоянного страха преследования. Мое неожиданно громко произнесенное имя или требование зайти к начальству тотчас же вызывали у меня ужасную мысль: настал мой последний час. Всякого незнакомца, оказывавшегося в поле моего зрения, я воспринимал как гестаповца, который пришел за мной.

Многие пассажи нацистского учения наводили на меня страх и ужас. Одна из глав учебника называлась «Характерные отличительные признаки евреев». Цель урока: «Узнай своего врага!» На стене в нашем классе висели для наглядности большие фотографии еврейских лиц в профиль и фас.

Можно было видеть изображения Вечного Жида — мужчину в шляпе, который опирается на палку, весь в лохмотьях, за спиной котомка. Надпись под рисунком гласила: «Такими они пришли с Востока…» На другом фото был изображен тот же еврей, но на этот раз с большим животом, красиво одетый, обвешанный золотом и бриллиантами, с сигарой во рту и хитрой улыбкой. Под его ногой немецкий крестьянин. И надпись: «…а такими они стали у нас».

Скрупулезно, с немецкой точностью обсуждалась каждая деталь, каждая часть тела, форма черепа. Список отличительных примет с каждым днем становился все длиннее и заполнил, наконец, всю доску. Рука усердного ученика Юппа, который хотел быть хорошим, не дрожа, все это подробно записывала. Лишь глаза настороженно смотрели вокруг: не обнаружил ли кто-нибудь в нем что-то не то. На мне обнаруживалось немало из этих признаков. Согласно этой «науке», еврея можно распознать по низкому лбу, вытянутому черепу, среднему росту (арийцу положено быть высоким), по длинному носу с горбинкой, обрезанию, плоскостопию и т. д. Однажды добавили еще и жесты. С этого момента я решил не сопровождать слова оживленной жестикуляцией. По крайней мере, это не должно было вызывать подозрений.

Страх преследования охватывал меня все больше. Неожиданно я получил поддержку. Произошло это во время чтения доклада о «народном свойстве нашей общины». «Союз немецкой крови» состоит из шести рас. Нордической среди них признана так называемая мужская. Ее представители обладают характером, который предопределяет власть, организацию, науку и культуру. Только их наделил Господь этими свойствами, следовательно, только они способны создать в мире порядок и спасти Европу от упадка: «Господь выбрал нас».

Политика фюрера и партии ставила своей целью ускорить распространение нордической расы посредством приобщения к ней менее привилегированных рас, таких, как финны, народы Западной Европы, румыны и восточные прибалты, у которых нордический элемент со временем был испорчен контактами с окружающими народами. В порядке «германизации» из Норвегии были присланы молодые люди, прошедшие перед этим тщательное обследование. В специальных учреждениях их спаривали с «абсолютно чистыми» арийскими женщинами. Плоды этих связей, названные «детьми солнца», предназначались в подарок фюреру. Большей частью их усыновляли семьи из СС или отправляли в специальные воспитательные учреждения.

Однажды, когда я сидел с друзьями в пивной в Брауншвейге, к нам подсело несколько студенток. Одна из них с гордостью рассказала, как к ним в университет пришел пропагандист и пригласил поучаствовать в выполнении приказа фюрера о поднятии рождаемости нордической расы. Он говорил о том, что заповедь «плодитесь и размножайтесь» есть высший закон народного общества. Я не спросил девушку, не упустила ли она возможность получить удовольствие. Одна моя знакомая, которая была участницей Союза немецких девушек [19] предоставила себя для этой цели без ведома родителей.

По словам того самого пропагандиста норвежцы — единственный народ, в жилах которого течет чистая нордическая кровь тевтонцев и викингов.

В нашей школе были представлены молодые люди из всех регионов рейха. Чтобы проиллюстрировать ярко выраженные расовые особенности, к доске по одному вызывали учеников чисто нордического типа и представителей смешанных рас. Однажды, когда я сидел, погруженный в свои мысли, голос учителя достиг моего уха. Он назвал мое имя и пригласил к доске. Меня охватила дрожь. Какую ерунду придумал наш молодой учитель-эсэсовец? Как я могу служить ему наглядным пособием? Я поднялся и пошел к доске, как гимнаст, балансируя над пропастью. Словно бы меня, невинного зрителя, послали на арену к гладиаторам. Дороги назад не было, и земля не разверзлась, чтобы поглотить меня. По пути я смотрел на класс и к моему большому удивлению обнаружил, что на меня смотрят одобрительно, а учитель, казалось, не замышляет для меня смертной казни. Я успокоился.