Негодование героя можно разделить, если не знать, что ему – счастливому родителю – за шестьдесят, а его матери – за восемьдесят.

Однажды Эдуард знакомится с актрисой Катей. Он не видел фильмов с её участием, она не читала его книг. Вскоре они становятся мужем и женой.

От некоторых людей я слышал упрёки в том, что Лимонов очернил, оскорбил в своей книге любимую и уважаемую ими актрису. Я бы этого не утверждал. Скорее, автор попытался показать, как непросто жить вместе не-обывателям, тем, у кого есть ещё дела кроме семьи… В общем-то, можно сказать, что оба хороши, и оба страдают, и оба друг друга мучают.

«Примерный муж Эдуард, на которого я гляжу из настоящего в прошлое с чувством снисхождения и превосходства. Судьба моя была другая, вот в чём дело, а уж если у тебя есть ярко выраженная судьба, карма, то ты хоть железной волей обладай, невидимый компас всё равно развернёт тебя на твою дорогу».

Не обходится и без недоразумений, проблем, которые потихоньку разрушают семейную жизнь. Вот Эдуард навещает жену в роддоме. Приносит плитку шоколада.

«– Шоколад мне нельзя, – засмеялась она. – Тебе придётся купить и передать мне еду. <…> Ты что, никогда не лежал в советской больнице?

Я сказал, что лежал в советской больнице больше сорока лет назад, в психушке на Сабуровой даче в Харькове, но успел забыть всё.

– Ну да, ты бы не пришёл с плиткой шоколада, – прыснула она.

– А что? – не понял я.

– Тут мужья привозят целые тонны продуктов».

А вот жена, оправившись от родов, решает отдохнуть и летит на Гоа.

Героя задевает, что она летит одна, хотя он успокаивает себя тем, что у него дела в Москве, создание коалиции «Другая Россия».

Жена долго не возвращается, явно хитрит, рассказывая по телефону, что потеряла билет на самолёт… Но наконец прилетает. Эдуард встречает её.

«Она улыбалась. Помахала мне рукой. Однако быстрым шагом из-за её спины подошли таможенники в форме и повернули её тележку на обратный курс. Группа скрылась из виду. <…> Через два часа она появилась всё такая же лучезарная, улыбающаяся. <…>

– Видишь, не просто быть женой такого человека, как я, враг государства, – сказал я. – Два часа тебя обыскивали и шмонали. Извини.

– Это не из-за тебя, Эдуард, – она запустила руку в сумку, нащупала там что-то и вынула небольшой пузырёк. – Вот что они искали! Но не нашли. <…>

– Ты совершенно безумна, у тебя же малолетний ребёнок. Ты о нём думала?

Она ничего не сказала. Помолчала.

– Меня попросил один друг».

После Гоа мысли о друзьях жены не отпускают героя. Он прислушивается к её телефонным разговорам, просматривает её эсэмэски, изучает в Интернете что такое Гоа…

«Петрович и Артур занимали меня в ту осень 2007 года, вы представляете, меня, Фауста, шамана, мэтра… Петрович и Артур! Вот до чего доводят нас женщины, что эти двое, дауншифтеры, занимали мои мысли, так же, как и мои партнёры по политике – Каспаров и Касьянов!!! Премьер-министр и чемпион мира по шахматам рассорились свирепо 27 июня, похоронив коалицию «Другая Россия», созданную с таким трудом год назад. И вот они соревновались в моей голове, два этих Больших человека с «Петровичем» и «Артуром» за моё внимание. Боролись! Невероятно!

Актриса сидела на большой кровати в огромной пустой комнате в Сырах, молчаливая, и лицо её отображало на сей раз некую трагическую внутреннюю борьбу.

– Это, следовательно, Петрович присылает тебе тексты вроде: «С добрым утром, мой цветок! Еду к тебе, через десять минут буду!»

– Да. А что тут такого. Ну, может, он в меня немного влюблён.

За те два года, в которые мы любили друг друга, я утерял из виду понимание того, что да, в актрис все немного влюблены…»

Они ругаются и снова мирятся. Живут то у неё, то у него… К жене Эдуард приезжает как в гости – «с портфелем, где держал рукописи, над которыми работал, и смену белья».

Ссоры случаются, чаще всего, по самым распространённым поводам. Например, жена постоянно разговаривает по телефону. Мужа это раздражает. В итоге они ругаются, и жена традиционно для москвичек гонит его из квартиры, угрожает вызвать милицию… Самое унизительное, что герой книги не может вот так вскочить и уйти, хлопнув дверью – партийная дисциплина требует, чтобы он передвигался по Москве с охранниками. (Кажется, охранники у Лимонова появились после избиения в 1996 году.)