– Что?! Директор не мог сделать подобное. Он же светлый маг! – Удивилась Помфи.

– Светлый маг? Ты что, белены объелась или вы тут не умеете видеть ауры? Ах, да. Точно не умеете! Так вот, ваш директор, судя по следам в ауре, сделал себе как минимум три крестража и основательно повредил ментальное тело, из-за чего сошёл с ума.

Помфри недоверчиво и с ужасом уставилась на меня.

– Судя по твоему виду, ты знаешь, что такое крестраж и что для его изготовления надо лично убить человека. Ну и как, думаешь, после такого остаются светлыми?

– Откуда ты всё это знаешь? Ты же всего лишь ребенок!

– Я член рода Котоура. Мы специализируемся на целительстве, артефакторике и некромантии. Но про последнее я тебе не говорил, окей?

– Всё поняла. Спасибо за информацию, господин Котоура.

– Пожалуйста. Оставляю пациента на ваше попечение.

Я же объявил кровную вражду с родом Малфоев, а не с одним мелким парнишкой. За плохое воспитание наследника должны отвечать в первую очередь родители. К тому же хотелось раздобыть очередной крестраж.

Покинул Хогвартс через тайный ход и едва пересёк антиаппарационный щит, аппарировал в Лондон. При помощи метаморфизма принял вид двадцатилетнего Тома Реддла и трансмутировал мантию под новые размеры.

Найдя знакомую гостиницу, неподалёку от площади Гриммо, наложил на администратора Конфундус и арендовал номер люкс. В номере, настроившись на ментальные оболочки поглощенного крестража, вычленил отпечатки от остатков связей с рабскими клеймами. Разобравшись с метками и вычленив отпечаток рабского клейма Малфоя, переключил его канал на себя и активировал метку при помощи заклятий и паролей на серпентарго. В этот момент у Малфоя бледная метка Упивающегося смертью должна была ярко налиться темным светом и болезненно отдаться в плече.

Сажусь в кресло. Даю Малфою немного времени рассмотреть клеймо, и посылаю вызов немедленной явки по метке. Через полминуты вновь посылаю сигнал, приправляя болевыми ощущениями. Ещё через полминуты раздаётся хлопок аппарации и напротив меня появляется Люциус Малфой. Он одет в чёрный балахон с капюшоном, а на лице надета явно в спешке трансфигурированная маска. Малфой запыхался, бедняжка, наверное, мантию искал и в спешке надевал, вон она какая вся мятая.

– Мой Лорд! – Люциус падает передо мной на колени. – Я готов служить вам.

– Люциус, мой скользкий друг, прикажи своему домовику принести мой дневник.

– Добби.

Раздался хлопок аппарации, и появился домовой эльф, весь забитый, дерганный, и неухоженный. У меня дежавю, кажется, что-то подобное уже было? Ну да, в бытность Гарри Поттером.

– Принеси дневник с надписью Том Марволо Реддл.

Добби пропал и вернулся с крестражем местного Воландеморта. Раздобыть дневник оказалось проще, чем отнять конфетку у ребёнка. Люциус забрал дневник и передал мне.

– Добби. Свободен. Мой, Лорд, вы довольны? – Спросил Люциус, вновь бухнувшись на колени.

– Нет, Люциус. Как думаешь, кто и с какой целью воскресил меня?

– Не знаю, мой Лорд.

– Представь себе, воскрешает меня мелкий некромант, первокурсник Хогвартса, и знаешь, что он просит у меня в ответную услугу за новую жизнь?

Люциус судорожно сглотнул и хрипло произнёс: – Не могу знать, мой Лорд.

– Он попросил превратить жизнь одного моего подданного в ад. Пока ты гадаешь, что это за подданный и за что он получил такое внимание, я лучше сам расскажу. Оказывается, мальчик - представитель очень сильного рода, и его оскорбил наследник одного рода, обозвав, смешно сказать, Грязнокровкой. Он вынес главе рода предупреждение, что второе подобное оскорбление выльется, как и предписывает кодекс его рода, в объявление кровной вражды…

Люциус побледнел, став белее мела.

– Что же ты, Люциус, наследника не воспитал, как следует? Почему твой отпрыск спустя всего лишь пару дней вновь оскорбил тем же словом этого человека, зная о последствиях?!

– Простите, мой Лорд! А можно как-то загладить вину перед родом Котоура?

– О! Мой скользкий друг, так ты даже знаешь название рода, значит, письмо от мальчишки всё же получил? – Спросил я и тут же послал в Малфоя заклинание: - Круцио!

Продержав заклинание десять секунд, и понаблюдав за судорогами Малфоя, прекратил.

– Думаю, можно и договориться. Да. Только вот сына у тебя больше нет, Люциус…

Малфой побелел ещё сильнее и схватился за сердце.

– Да, сына нет. Теперь у тебя есть дочка, и боюсь, это необратимо. Котоура слишком хорошие целители.

– Так выходит, Драко жив? – С надеждой спросил Люциус.

– Я бы сказал, жива. И да, Круцио. – Посылаю очередное заклятие боли, продержав ещё десять секунд. – Это за проявленное неуважение к своему сюзерену. А теперь слушай меня внимательно. Если хочешь жить, и чтобы я не исполнил свою часть сделки с мальчишкой, делай, что хочешь, плати любые отступные, но договорись с этим парнем. И надеюсь, у тебя хватит мозгов даже не думать причинить ему какой либо вред, иначе вашему роду не позавидует никто. Глава рода Котоура достанет почти любого с того света. Рассказать тебе, что может сотворить маг, способный воскрешать и убивать сколько угодно раз по своему желанию, или сам догадаешься?!