— Ну, так дай же хоть какой-нибудь особый дар, который бы сравнял меня с фиалкой, на которую я даже несколько похож и цветком, но которую все любят, а меня никто.

— Хорошо, — ответила богиня, — цвети же ты дольше, чем фиалка, цвети даже и тогда, когда фиалка уже давно будет мертва.

— Благодарю, Флора, это большой дар. Теперь, когда влюбленные будут искать тенистые места садов и не встретят более фиалки, то, быть может, они обратят внимание и на меня и, сорвав, пришпилят сделанные из моих цветов букетики к себе на грудь, к бьющимся любовью сердцам.

— Быть может, — ответила богиня.

— Но вот еще что я тебя попросил бы, — продолжал барвинок, — сделай мои цветы более крупными, чем цветы фиалки.

— Изволь, и это я могу сделать. Пусть твои цветы будут крупнее цветов фиалки. Величина — это противоположность глубины. Внешнее расширение — противоположность внутреннему содержанию.

Тут, сильно раздраженная упрямой настойчивостью маленького растеньица, Флора хотела было удалиться; но растение, казалось, было еще не совсем удовлетворено.

— Ну, что же тебе еще надо? — сказала Флора. — Ты получишь более крупные, чем у фиалки, цветы, будешь цвести дольше ее — разве тебе этого не достаточно?

— Нет, Флора, если уже ты ко мне так милостива, то дай мне еще имя — какое-нибудь название. Ведь без имени я все равно что бродяга.

Вместо того, чтобы рассердиться, Флора только улыбнулась.

— Хорошо, — сказала она, — это довольно легко, — ты будешь называться Pervinca (победительная), от латинского глагола «побеждаю», так как ты хочешь во что бы то ни стало победить более скромную и красивую твою соседку. Пусть же имя твое будет выражением твоего завистливого характера».

И вот с этого-то времени наш барвинок и носит название Pervinca или Vinca, которое затем перешло и в науку.

Укажем еще, что барвинок играл некоторую роль и в верованиях славянских народов, а частью также и наших предков. Так, Афанасьев, сообщая в своих «Воззрениях славян на природу» о том, как в славянских сказаниях иногда цветы и растения, вырастающие из зарытого тела убитых, поведывают о совершенных преступлениях, приводит примером карпатскую колядку, где божье дерево, мята и барвинок выросли из пепла трех сирот, убитых и сожженных злой мачехой за то, что они не устерегли золотой ряски на конопельках. Про мачеху эту в колядке дети-покойники говорят:

«Она нас спалит (сожгла) на дрибний попелец (мелкий пепел).Она нас посие (посеяла) в загородойци (в огороде).Та з'нас ся вродит (выросла) трояка зильля (растение).Перше (первое) зилейко - биждедеревочок (божье дерево),Друге зилейко - крутая мята,Трете зилейко - зелений барвинок».

Нечто подобное поется также и в малоросской песне, приводимой в сборнике Мордовцева:

«Иване! Посеку (изрублю) тебя, как капусту, посею в трех огородах, и уродится три зальечка: барвинок, любисток и василек».

Наконец, барвинок играл, да и до сих пор играет еще немалую роль и в малоросских свадебных обрядах — в печении свадебного каравая. Любопытное печение это, по словам Маркевича, производится родственниками жениха за день до свадьбы в его доме. Каравай печется из двух сортов муки: из пшеничной и ржаной. При этом из первой делается только самый пирог, а из ржаной — его дно, нижняя корка. Размесив пшеничное тесто, каравайницы начинают петь:

«Засвити, Боже, из раюНашему караваю,Щоб було виднесенько (видно)Краяты (резать) дробнисенько (помельче)...»

Во время пения они лепят из пшеничного теста шишки и птичек. Птички прикрепляются к пирогу попарно с припевом: «Дай, Боже, чтоб наши диты (дети) в пары булы (были под пару)». Затем, когда настанет время сажать каравай в печь, то каравайницы идут приглашать к себе на помощь какого-нибудь мужчину, которому дают название «кучерявого», и приказывают ему выместь печь и посадить в нее каравай. Кучерявый исполняет их приказание, а затем кричит: «джонки (бабы), идите до дижи (к квашне)!»

Тогда бабы берут дижу, в которой месился каравай, начинают носить ее по всей избе, поднимают ее над головами и ударяют ею три раза в сволок, припевая вместе с кучерявым:

«Ой пичь (печь), пичь на стовпах (столбах),Да дижу носят на руках,Наша пече, наша пече,Нам спечи (спеки) каравайГрече».

Потом все кричат: «Да целуйтеся, да милуйтеся», и каравайницы начинают обнимать и целовать кучерявого.

Тем временем распорядительница (мать жениха) приносит закуску и горилку, сажает за стол и угощает, пока печется каравай. Когда же он испечется, то все, встав из-за стола и помолясь Богу, вынимают его из печи, обертывают длинным рушником и ставят на стол.