Шрифт:
– Ты же бог смелости. Нам пригодится твоя уверенность.
– Сейчас я уверен лишь в том, что буду для вас бесполезен.
Ее лицо застыло: Аврора постаралась не выдать разочарования. Вздохнув, она потянулась и встала, еще раз продемонстрировав безупречную фигуру.
– Рано или поздно тебе придется принять одну из сторон, Гимн, – сказала она. – Ты – бог этого народа.
– Не по своей воле, дорогая моя.
Улыбнувшись, она наклонилась к нему и нежно поцеловала.
– Просто поразмысли над моим предложением. Ты лучше, чем сам считаешь. Думаешь, я бы предложила себя первому встречному?
Нахмурившись, он задумался.
– Ну, на самом деле… думаю, да.
Она звонко рассмеялась и отвернулась; слуги подхватили диванчик.
– О, да брось! При Дворе есть как минимум три бога, которым я бы и прикоснуться к себе не позволила. Наслаждайся вечером и постарайся представить, чем именно сейчас занимается король в своих покоях ради нашего наследия. – Аврора оглянулась на него. – Особенно если эти образы напомнят тебе, чего лишаешься ты сам.
Она подмигнула и ушла, плавно покачивая бедрами.
Гимн откинулся назад и, поблагодарив, отослал мастеров фейерверков. Когда заиграли менестрели, он постарался выкинуть из головы зловещие слова Авроры и преследующие его во снах образы войны.
Но ему не удалось ни то, ни другое.
Глава 8
Сири со стоном перевернулась. Спина ныла, руки затекли, а голова раскалывалась. Ей было так неудобно, что она не могла спать, невзирая на усталость. Она выпрямилась, держась за голову.
Она провела ночь в полудреме на полу спальни короля-бога. В комнату лился солнечный свет, отражаясь от мрамора там, где пол не покрывали ковры.
«Черные ковры, – подумала она, усаживаясь на помятом синем платье, заменившем и одеяло, и подушку. – Черные ковры на черном полу в комнате с черной мебелью. Халландренцы определенно знают, как сочетать цвета».
Короля-бога в комнате не было. Сири бросила взгляд на огромное обитое черной кожей кресло, в котором он провел большую часть ночи. Она не заметила его ухода.
Зевнув, она встала, вытащила из вороха одежды рубашку и натянула ее через голову. Высвободив волосы, откинула их назад: понадобится некоторое время, чтобы привыкнуть к такой их длине. По спине рассыпался белокурый каскад.
Каким-то образом она пережила ночь нетронутой.
Сири босиком подошла к креслу и пробежалась пальцами по гладкой кожаной поверхности. Она проявила не слишком много почтительности. Задремала. Свернулась калачиком и подтянула к себе платье. Она даже несколько раз взглянула на кресло. Не из-за непокорности или желания бросить вызов – ей просто так хотелось спать, что она забыла о запрете смотреть на короля-бога. Но он не приказал ее казнить. Синепалый уверял ее, что король-бог непостоянен и скор на расправу, но даже если это так, то на этот раз он решил придержать свой гнев. А что еще ему оставалось делать? Халландрен много лет ждал принцессу, чья королевская кровь должна была слиться с кровью королей-богов.
«Все же я обладаю некоторой властью», – улыбнулась Сири. Он не может ее убить, пока не получит желаемого.
Пусть и немного, но эта мысль придала ей уверенности. Сири обошла кресло, оценивая его размеры. Мебель в комнате была немного крупнее, чем обычно, и это искажало восприятие, заставляя чувствовать себя маленькой. Задержав ладонь на подлокотнике кресла, она задумалась о том, почему он ее не взял. Что с ней не так? Она не вызывает желания?
«Глупая девчонка! – сказала она себе, покачав головой, и направилась к нетронутой кровати. – Ты всю дорогу думала о том, что случится в первую брачную ночь, а когда ничего не произошло, все равно недовольна?»
Сири знала, что не свободна. Рано или поздно он ее возьмет – это был один из пунктов соглашения. Но прошлой ночью ничего не случилось. Она улыбнулась, зевнув, забралась в кровать и, свернувшись под одеялом, погрузилась в сон.
Следующее пробуждение оказалось намного приятнее предыдущего. Сири потянулась и заметила нечто странное.
Сброшенное на пол платье исчезло. Огонь в камине снова горел, хотя она и не понимала зачем. День был теплым, и она во сне сбросила одеяло.
«Я должна сжечь простыни, – вспомнила Сири. – Вот для чего развели огонь».
Одетая только в рубашку, она села на кровати, одна в черной комнате. Жрецы и прислуга не узнают о том, что она провела всю ночь на полу, если король-бог им не скажет. Будет ли обладатель такой власти, как он, делиться со своими жрецами интимными подробностями?
Сири медленно выбралась из постели и стянула простыни. Скомкав их, она подошла к камину, швырнула их в огонь и стала смотреть на пламя. Она по-прежнему не понимала, почему король-бог ее не тронул. Пока она не выяснит, в чем дело, пусть все считают, что первая брачная ночь прошла удачно.