Адмирал Рожественский при выборе маршрута прорыва эскадры во Владивосток сделал его в пользу Корейского пролива. В показании следственной комиссии он назвал навигационные и тактические факторы, которые обусловили такой выбор. Следственная комиссия по Цусимскому бою отметила, что Корейский пролив чрезвычайно благоприятствовал успеху неприятеля. Шансы прорыва хотя бы частью эскадры во Владивосток, по мнению комиссии, гораздо больше при выборе Лаперузова пролива. Исключение З.П. Рожественским рекомендации о прорыве эскадры через северные проливы лишено всяких оснований. Видимо, В. И. Семенов был прав.

Вторая рекомендация о подавлении средств радиосвязи японского флота относилась к периоду после обнаружения эскадры японцами и предусматривала включение мощной радиотелеграфной станции вспомогательного крейсера "Урал". Режим работы радиосредств эскадры предусматривал запрет на сношения между кораблями, приказано неотступно следить за получаемыми телеграммами, о чем докладывать флагману.

Третья рекомендация В.И. Семенова касается посылки хорошего крейсера для перехвата и поражения японского крейсера "Идзуми". Командующий эскадрой этой рекомендацией не нашел необходимости воспользоваться. В. И. Семенов разобрал возможные причины отказа адмирала, наметил пути их исправления. Однако его опередил командир крейсера "Идзуми", который повел свой корабль туда, где находились русские транспорты.

Вскоре впереди по курсу "Идзуми" обнаружил русский крейсер "Владимир Мономах", прикрывавший транспорты. Крейсера имели одинаковые калибры пушек: "Владимир Мономах" - 3 6-дюймовых и 3 120-мм, "Идзуми" - 2 6-дюймовых и 3 120-мм. По артиллерийскому вооружению "Владимир Мономах" был несколько сильнее противника. Но "Идзуми" имел преимущество в скорости хода -17 узлов, тогда как "Владимир Мономах" - 15 узлов. Учитывая потери скорости за 18000 миль похода на Дальний Восток "Владимира Мономаха", преимущество "Идзуми" в ходе, видимо, было больше, что обеспечивало ему по своему усмотрению входить или выходить из боя.

В 13 часов 45 минут "Идзуми" стал приближаться к противнику и на дистанции в 48 кабельтовых начался бой. Старший артиллерийский офицер русского крейсера лейтенант Н.Н. Нозиков уверенно провел пристрелку по цели и перешел на ее поражение сосредоточенным огнем всей артиллерии правого борта. Получив несколько попаданий, "Идзуми" начал оседать носом и стал выходить из боя, на 15 минуте повернув вправо на 6 румбов. Однако вскоре "Идзуми" повернул еще вправо и пошел навстречу "Владимиру Мономаху". Бой возобновился на 40 кабельтовых. Теперь от сосредоточенного огня японский крейсер получал попадания преимущественно в кормовую часть, где возник пожар.

В 14 часов 30 минут "Идзуми" повернул влево на 8 румбов и скрылся в тумане. Крейсер "Владимир Мономах" попаданий артиллерийских снарядов не имел. Так, нападавший на русские транспорты японский крейсер "Идзуми" был от них отогнан крейсером "Владимир Мономах". Задача, не одобренная командующим эскадрой, была выполнена. Предназначенные для выполнения указанной задачи крейсера "Олег" и "Аврора" не получили соответствующего приказа адмирала Рожественского.

Перейдем к рассмотрению сведений, сообщенных В.И. Семеновым на заседании межведомственной комиссии 1 мая 1907 г. Начнем с новых данных по походному порядку эскадры, в частности об удалении госпитальных судов "Орел" и "Кострома" от ее хвоста за 1-2 дня до боя: "В момент подхода к островам Гото госпитальным судам было приказано держаться позади эскадры в расстоянии 6 миль от концевого корабля. Мера эта вызывалась прямой необходимостью, так как госпитальные суда шли ночью со всеми огнями и могли выдать расположение эскадры, если бы держались вблизи. Наши госпитальные суда несли еще дополнительные гафельные огни - белый, красный, белый, что было сообщено своевременно японцам, которые, однако, не ввели у себя подобной сигнализации"*.

* Бредовая идея на помощь госпитального судна в бою или сразу же после боя, могла придти в голову только предателю. Сам переход в бою на борт госпитального судна невозможен, а после боя доставка раненных весьма затруднительна, а на волненнии и вовсе невозможна. По большому счету госпитальные суда нужны только для обеспечения длительного перехода эскадры и ни в коем случае не для нахождения с ней перед боем и в бою. История не знает примера когда в морском бою при эскадре находились бы еше и госпитальные суда. Но военно-морская история не знала и личности подобной вице-адмиралу З.П. Рожественскому — ни один адмирал не держал в эскадре для собственного комфорта целое госпитальное судно ("Орел") и ни один адмирал так трусливо не бежал с вверенной ему, и по его же вине разбитой эскадры бросив на погибель тысячи людей. Но справедливости ради, следует сказать, что ни один из ее адмиралов не погиб. —А. В.

Вслед за первым сообщением Семенов высказал второе, оно относилось к хорошо известному показанию адмирала Рожественского о том, что японский крейсер "Синано-Мару" при контакте с русскими госпитальными судами не был усмотрен кораблями русской эскадры. Участники заседания межведомственной комиссии получили следующие новые сведения от В.И. Семенова: "По официальным японским сведениям 14 мая, в исходе 5-го часа утра японский вспомогательный крейсер "Синано- Мару" почти наткнулся (в тумане) на наши госпитальные суда и по ним опознал эскадру, о чем тотчас же донес беспроволочным телеграфом. Это было первое известие о месте нахождения эскадры, полученное адмиралом Того и сослужившее ему хорошую службу. Наши госпитальные суда не могли не заметить "Синано-Мару", который сам доносил, что "почти наткнулся" на них, однако же с их стороны не было дано на эскадру никакого извещения о встрече с неприятельским крейсером. Первую весть о том, что нас кто-то видел, мы получили лишь в 6 часов утра от крейсера "Урал", который сообщил, что позади его слева направо прошел отряд из четырех судов".

Выступление В.И. Семенова было направлено на поддержку позиции адмирала Рожественского относительно встречи русских госпитальных судов с японским вспомогательным крейсером "Синано-Мару", высказанной им следственной комиссии по Цусимскому бою. Тогда Рожественский заявил, что он не знает, "когда именно неприятельские разведчики открыли нас". Теперь В.И. Семенов назвал точное время -14 мая в исходе 5-го часа утра, когда "Синано- Мару" "почти наткнулся (в тумане) на наши госпитальные суда и по ним опознал нашу эскадру".