Каждая из них будет иметь “зону обитания”, в которой планета могла бы создать океаны жидкой воды. Если 5% всех звезд во вселенной похожи на наше Солнце, и коллектив Петигуры открыл, что 1/5 таких звезд будет иметь планеты земного типа, вращающиеся вокруг них, тогда это значит, что 1% всех звезд во вселенной мог быть домом для планеты, на которой мы могли бы жить. В масштабе всего космоса это было бы 100 миллиардов миллиардов планет земного типа. Это означает, что для каждой песчинки на земле во вселенной имеется 100 планет земного типа. Основываясь на этих цифрах, можно себе представить, что только в одной нашей галактике имеется около миллиарда Земель. Если затем предположить, что лишь 1% водных миров развил некую форму жизни, тогда каждая песчинка на Земле представляет обитаемую планету земного типа во вселенной.

Давайте представим, что 1% обитаемых планет имеет жизнь, развившуюся в разумную цивилизацию, наподобие той, которую сейчас мы видим на Земле. Это бы означало, что в нашей вселенной имеется 10 квадриллионов разумных цивилизаций. Если применить ту же логику к галактике Млечный Путь, мы имеем 100000 разумных цивилизаций, расселившихся среди миллиарда планет земного типа, ожидающих нас. Это радикально новое предвидение всего, что мы думаем, что знаем, исходящее из официальных источников, работающих с данными НАСА.

“Парадокс Ферми” также просит нас учесть возраст вселенной, ныне оцененный как 13,3 миллиардов лет. Земля сформировалась всего 4,54 миллиарда лет назад. Тогда понятно, что планеты земного типа могли появиться 8 миллиардов лет назад вокруг более старой солнцеподобной звезды. А сейчас давайте представим, что эта планета развилась до нашего уровня разумности и технологии за тот же промежуток времени, который понадобился для расцвета здесь на Земле – 4,54 миллиарда лет. Это означает, что планета имела бы 3,46 миллиарда лет для уровня развития выше того, которого мы достигли сейчас. Степень технологии, разумности и сложности, которая могла бы развиться за это время, может превышать нашу способность постижения.

Пятого марта 2015 года НАСА объявило, что почти половина Марса когда-то была покрыта океаном, похожим на океаны Земли, больше 2 км глубиной.[2]

Затем, 28 сентября 2015 года Агентство раскрыло, что Марс и сегодня все еще имеет воду на поверхности, но в ограниченных количествах.[3]

. И, наконец, 5 ноября 2015 года НАСА заявило, что у Марса когда-то была атмосфера, подобная земной, которая была унесена, возможно, неким солнечным событием.[4]

Странно, что Плутон имеет атмосферу земного типа. Согласно статье BBC от 12 марта 2015 года, которая цитировала НАСА, было обнаружено, что спутник Юпитера Ганимед имеет под поверхностью океан, как и разные другие спутники: “В их число входят карликовые планеты Плутон и Церера, другие спутники Юпитера – Европа и Каллисто, спутники Сатурна Энцелад, Титан и Мимас, и, возможно, спутник Нептуна Тритон. “Сейчас Солнечная система выглядит как довольно болотистое место, – пошутил Джим Грин, директор отдела планетологии НАСА”.[5]

Эти официальные открытия изменили все, чему нас учили верить. В пределах нашей Солнечной системы имеются многочисленные места, пригодные для жизни, в той или иной форме. Представляется, что Марс был достаточно похож на Землю, чтобы в прошлом на нем могла процветать разумная цивилизация. То и дело в СМИ тут и там появляются изменяющие жизнь находки. День или два они отражаются в заголовках, которые легко просмотреть в насыщенном информацией современном мире, а потом забываются. Посредством соединения фрагментов можно построить полностью другой взгляд на мир, чем тот, который большинство людей считает абсолютной истиной.

Космическое семя

Еще одна научная революция произошла на месяц раньше до исследования Proceeding of the National Academy of Science, в сентябре 2013 года. Было слишком поздно вставлять материал в книгу Ключ к синхронизму, но я, конечно, хотел бы его туда поместить. Я и сейчас могу видеть каждую деталь самолета, в котором я сидел и читал статью Бриллиант в сердце квантовой физики, опубликованную в журнале Quanta.[6]

Несмотря на то, что мы еще набирали высоту, мне хотелось отстегнуть ремень и прыгать в проходе, крича от радости и изумления. Сколько лет наука и журналистика держались в стороне, и, честно говоря, я не ожидал, что это когда-либо произойдет. В голове сложились сотни фрагментов, и впервые я смог увидеть грандиозное решение, объединяющее их в единое законченное целое.

Большинство людей считают, что вселенная возникла в результате “Большого Взрыва”. В такой модели, нас учат, что “в начале было “ничто”. Затем “ничто” стало “чем-то”. По существу, “ничто”, предположительно, создало всю материю во вселенной посредством единственного внезапного взрыва, то есть, “Большого Взрыва”. Очевидно, весьма проблематично говорить, что “ничто взорвалось”, и в тот единственный момент возникла все вселенная. Мы все еще возвращаемся к корневой проблеме: наука утверждает, что мы получили нечто из ничего. Если мы можем принять такую идею, тогда почему материя должна создаваться только единожды, в самом начале вселенной? Почему бы не происходить непрерывному преобразованию некоей формы невидимой энергии или “ничто” в материю, которую мы видим сегодня?

Модель Большого Взрыва получила научную поддержку в лице теорий черных дыр Стивена Хокинга. Однако Большой Взрыв до сих пор остается лишь недоказанным допущением. Вряд ли кто-то осознает, что профессор-учитель Хокинга Сэр Роджер Пенроуз работал над совершенно другой теорией о происхождении и природе вселенной. Многие годы Хокинг и Пенроуз публично спорили о двух моделях, но концепции Пенроуза полностью игнорировались СМИ. Пенроуз изучал движения энергии, которые мы видим на квантовом уровне, и искал скрытый паттерн, объединяющий их. Он обнаружил исчерпывающее свидетельство того, что все, что мы видим во вселенной – все пространство и все время – формировалось из единственной точки, момент за моментом. Это бы означало, что нет ни пространства, ни материи, ни энергии, ни времени, какими мы их знаем, есть только “искажения” этой одной единственной точки. Начало, середина и конец вселенной существуют одновременно.