Макс не стал ни подтверждать, ни отрицать этот факт, просто смотрел на воду, которую освещали противотуманные фонари, пока они не отошли от северного побережья. Бо мог пройти по этому пути даже во сне. Он оглядел рубку в поисках хоть чего-нибудь, чем можно воспользоваться, и увидел лишь наушники и свисающий провод.

Бо продолжал говорить с Максом не столько из любопытства, а скорее, чтобы отвлечь его внимание.

– Если твой бирюзовый идол плод ацтекской культуры, и если ты – корнуоллский пират, то, полагаю, служил под предводительством французского пирата Жана Флери, – заметил Бо, вспоминая историю Грешниц.

– Очень хорошо, – сказал поистине впечатленный пират. – Нападение на галеоны изменило мою жизнь. В тот день я мог умереть, а вместо этого мне повезло найти камеру, в которой они держали Сибиллу. И освобождение жрицы изменило судьбу Макса Нэнса.

– Как ты оказался в Сан-Франциско?

Макс пожал плечами.

– Мы жили во Франции почти до Революции, а потом стало опасно. Флери чуть не убила толпа.

– Вы там все чуть не погибли, правда, дедуля? – впервые заговорил Мэд Хэммет.

Дедуля?

– Вы родственники? – спросил Бо, не видя сходства между ними.

Макс посмотрел ему в глаза. Его настороженность сменилась апатией.

– Ты никому не скажешь, – сказал он, глядя на залив, а не на Бо. – Да и кто тебе поверит? Нет, именно сейчас мы на грани смерти. Если не станет меня, погибнут и все они. Вместе выживем или вместе умрем. Так что благодаря тебе и девчонке, сующим нос в чужие дела, мы сегодня здесь.

– Если тронешь ее… – начал Бо.

К его голове прижали ствол пистолета.

– Я просто хочу забрать энергию, – сказал Макс. – И если мечтаешь пообщаться с девчонкой еще разок, то довезешь нас до места и будешь держать рот на замке. Потому…

С нижней палубы раздался глухой крик. Астрид! Сердцебиение Бо участилось вдвое. Он встал, не думая, и тут же получил удар пистолетом. Перед глазами заплясали бабочки, а голову пронзила боль. Бо упал на приборную доску, но его силой усадили на стул.

– Еще раз так сделаешь, и я сам поведу яхту, – пригрозил Хэммет.

– Давай, – сказал Бо и, морщась, коснулся затылка. Боль была почти нестерпимой. Но крики снизу придали ему решимости.

Макс тихонько выругался и обеспокоенно уставился в окна.

– Смотри, чтобы он держал руки на штурвале и бросил якорь в нужном месте. Я пойду проверю обстановку. Если не вернусь, когда мы доберемся, приведи его вниз. Если ослушается, прострели ему ногу, – добавил он с кривой усмешкой и вышел из рубки.

Бо почувствовал, как от головы отвели пистолет. Усатый Хэммет занял место Макса у карты, направил оружие на пленника и улыбнулся.

– Ты слышал. Следуй по курсу.

Бо слышал приказ Макса, но ему было плевать. Больше задевало, что Хэммет угрожал ему его же собственным пистолетом. Интересно, куда запропастились головорезы? Они в главной каюте или их оставили на берегу? И сколько же на борту вооруженных людей?

– Ты не так молод, как другие, значит не из их числа. Давно на них работаешь? – спросил Бо, мысленно оценивая расстояние между ними.

– Что? А, разумеется. Уже двадцать один год. Нэнс нашел меня в Корнуолле. Восемь поколений назад у него был сын. Нэнс уплыл и встретил Сибиллу. – Хэметт улыбнулся. – Представь себе, узнать, что твой предок еще жив? Я сначала ему не поверил, но он показал мне наше генеалогическое дерево.

– Полагаю, тот факт, что он не стареет, был весьма убедительным, – предположил Бо.

– Не сразу. Для путешествия между плоскостями нужен целый год. – Путешествовать между плоскостями? Наверное, поэтому яхта пропадала на год. – И когда духи возвращаются в новые тела, то не понимают, что происходит. Так что, когда Макс впервые сменил носителя, я не поверил, что это правда он, ведь он был в женском теле. Попытайся посмотреть незнакомке в глаза и поверить, что человек, с которым ты болтал год назад, теперь в этом теле.

Бо уставился на Макса, пока двигатель работал.

– Они… меняют тела?

– Каждые десять лет. Ну, за исключением Сибиллы, разумеется.

В видении Астрид жрица была старухой в красном, а миссис Кушинг молода. Неужели только она продлевает жизнь, а остальные просто меняют тела? Значит…

…проводится ритуал обмена, а не жертвоприношения.

Так что люди в мешках не случайные жертвы, а члены клуба «Осьмушек». Бо вспомнил, что Мелкий Майк рассказал ему у дома миссис Кушинг – о Ките Мэнсоне, наркомане-героинщике. Клуб «Осьмушек» предложил ему невероятное богатство. Предупредили ли его о подвохе?