– Есть еще баллисты и катапульты, – выдал рыцарь и сглотнул. Неуверенность?

– Ну, артиллерия во все времена решала, – выпалила. – С орками вам обязательно биться? Тройные границы – это как? Не совсем поняла.

– Площадь фронта обширная, трем королевствам принадлежит по частям, – ответил. – Мы самые южные. Орки прямо пойдут, на наших союзников, может кого и южнее зацепят. Но наш договор – это дело чести.

– А этот тройной ваш союз против Карла помог?

– Их границ с Карлом никаких нет. Там гряда горная, непроходимая.

– Ясно. А Карл этот что? Куда ему столько войск? Их же кормить надо.

– О! Великий полководец он. Десяток королевств уже им завоевано. Всю жизнь воюет. Таков надел их династии – завоевывать и покорять.

Похоже, рыцарь от него в восторге. М–да…

– Получается, если мы обязательства союза выполняем, а союзники нет, – фыркнула. – Надо было нейтралитет сохранить. Войска перетянуть к восточным границам, укрепить ту крепость, что три года держалась. Политика сдерживания – самая успешная политика. А что до союзов. Никогда они пользы не приносили. Каждый хочет другого подставить. Людей–то терять, это себя ослаблять. Лучше нейтралитет держать и войско побольше. Чтоб неповадно было.

Остановилась. Рыцарь уже рот раскрыл, что гланды видно. А меня и понесло на радостях, красавчика удивить познаниями.

– Миледи, я могу с уверенностью сказать, что вы умны не по годам. Кто был ваш отец и наставник, позвольте полюбопытствовать и выразить ему восхищение?

– Карл! – Выдала. Рыцарь напитком поперхнулся, побелел. Шутка не удалась.

Улыбнулась, исправляя положение. Рыцарь неуверенно стал заводить смех, видно, что искусственный. Тоже подхватила.

– Леди с чувством юмора, – говорит. Из анекдота про боксера «А еще я туда ем».

Невольно скривилась, но успела заметить в его выражении, что делаю что–то не так.

– Что еще интересного в королевстве? В графстве? – Интересуюсь. Тему сменила, про отца сочинять не хочу ничего.

– В последнее время из Поляны Миров много людей без памяти выходит, – начал деловито, закусывая куриную ножку.

Походу, последнюю наседку зарубили бабки.

– По наказу герцога всех к нему ведут, а тот к королю прямиком переправляет, – продолжает. А я понимаю, что речь–то о таких, как я.

Что они, при перемещении память теряют?! Это объясняет некоторые неясные ранее моменты. Всплыли в голове слова гардеробного Альбуса «Помнит, а не должна». Вот! Значит, без памяти все. А те, кто помнят, они сразу на Поляну и бегут, вопреки паукам и белозубкам. К слову, о сумасшедших, которых на Поляну тянет…

– Миледи? – Спохватился рыцарь, прерывая мои мыслительные процессы. – Вы чем–то озадачены? Я могу помочь? Повелевайте мною. Мой меч к вашим услугам!

Снова млею, но пересиливаю себя, стряхиваю наваждение. Мысли в кучу собираю. Спросить про сестру, не спросить? Масштабы–то мира мне все большими кажутся. Если всех к королю ведут. Значит, и моя дорога туда.

– Мне б до города добраться, дела там, – выдаю. – Вы не домчите на своем коне?

– Это вам карету надобно. Нет кареты?

– Нет. Бедствуем после смерти мужа. Вот такие дела, я хоть верхом согласна.

– Бедствуете? А стол, как у герцога, – укорил Марсель. – И не скажешь, что в упадке поместье.

– Ну, ну. Так что?

– Мне к графу надобно воротиться. Дальше к герцогу с ратью помчу, а оттуда на передовую. Кстати! У нашего герцога бал скоро. Может, экипаж какой и вам сыщу и приглашение обеспечу. Но до Семистрелья никак, уж простите, миледи, что не оправдал надежд.

– Эм… – Опешила. – Вы к нам проездом?

– Не совсем, по наказу графа Арлена висельника доставить.

– Висельника? От слова висеть? – Уточнила, а в груди уже холодеет.

– От слова виселица, повешение… Миледи? Я за разбойником Гордоном прибыл. На казнь повезу…

– Так, а что он такого сделал, этот Гордон?

– А вы не знаете? – Усмехнулся. – Он писарем у графа был, а потом сбежал с драгоценностями его жены. Барон, ваш покойный муж, весть отправил графу, что поймали его. Гордон во всем графстве известен, как неуловимый вор. А тут вы с весточкой. Вот и прибыл забрать, так сказать, висельника.

Поперхнулась слюной. Он о нашем пленнике?! Не, не… Какая виселица. За что?! Вспомнила те глазенки, бедненького... Какая ему казнь! Не отдам! С ума, что ли, сошли.

– Мне б повязать… – начал. Я горло продрала, прерывая.

– Нет у меня никого, – выдавила.

– Как же ж, – раздался голос Варлама из–за спины. – Хозяюшка, что вы такое говорите.

Обернулась резко. Старый пень стоит в проходе.

– Я сказала, сбежал! – Рыкнула на дворецкого не своим голосом.

Сама знаки подаю, чтоб уходил, подмигиваю. Дед, опешил, снова рот открыть хочет, чтоб сдать всю контору.