Пилот кашлять перестал и дышать, наверное, тоже. Потому как притих, как мышка. Секунду — другую в салоне стояла гробовая тишина, а потом весь вертолет содрогнулся от мужского хохота.

— Зоя! Ты была сто раз права, когда говорила, что мы все от нее без ума будем, — едва отсмеявшись, сказал самый молодой на вид парень. Максим, по-моему. — Мы уже без ума от нее.

— Конечно, — спокойно подтвердила моя подруженька, — я ничуть и не сомневалась, что так и будет. Если Дашку вытащить из ее избы-читальни, отряхнуть пыль веков, которую она там собрала с полок, и ткнуть носом в то, что настоящая жизнь не только в книгах встречается, то она сразу становится нормальным человеком, интереснее которого просто не найти.

Ребята, доброжелательно поглядывая на меня, закивали головами, соглашаясь с нахальной девицей, которая меня тут обсуждает.

— Послушай-ка Зо-о-оя… — начала медленно, оглядывая нахалку с головы до ног. — Ты не в курсе, парашюты тут есть?

— Обязательно, — отрапортовал преодолевший тяжелый приступ кашля пилот. — Как и на любом летательном средстве, спасательные парашюты предназначены для аварийного покидания самолётов и вертолётов.

— Ага, ну так вот, Зоечка, самое время надевать парашют, иначе просто не успеешь, если еще раз назовешь…

— Знаю-знаю! — подняла обе руки, как бы сдаваясь, подружка, — Клянусь! Это было в последний раз, когда я назвала избу-читальню избой-читальней.

— Зоя!!!

— Библиотека, Дашенька, библиотека, — взглянув на мою угрожающую физиономию, запричитала девица. — К тому же я и прыгать с парашютом не умею.

— Постарайся разозлить меня посильнее и сразу же научишься.

Салон потряс очередной взрыв мужского хохота.

— Да ну вас, — возмущаюсь, — ничего смешного не вижу.

Состроив из себя оскорбленную невинность, отвернулась к окну и вскрикнула:

— Мамочки! Красота-то какая! — вертолет слегка дернулся, и со стороны пилота донеслось отчетливое бормотание на предмет того, кому следует срочно парашют надевать. Иначе этот кто-то, не стал он указывать пальцем на меня, полетит без парашюта и без остановки туда, куда собственно и таращится в данный момент. Ну или как-то так.

Наплевав с вершины высокой горы на высказанные в мой адрес угрозы, я именно таращилась на раскинувшуюся передо мной картину. Как и говорила Зоя, настоящее природное великолепие, из тех, что ни в сказке сказать, ни пером описать. Вертолет уже начал снижение, а я не могла глаз оторвать от ошеломляющего пейзажа.

Ровное как стол плато обрывалось с одной стороны почти отвесной стеной, внизу которой желтела полоска земли, что-то типа небольшого пляжика, на который набегали искрящиеся на солнце синие волны моря. С другой стороны ввысь уходили горы. На поверхности плато были раскиданы строения разной величины, очевидно, фермерские хозяйства.

Огромные загоны, в которых двигались животные (при ближайшем рассмотрении оказалось, что это лошади, овцы, коровы и еще что-то такое, что я не смогла идентифицировать). Вертолет держал курс на ближайшую к краю плато ферму, очевидно, именно там обитали друзья Кирилла.

Когда мы пролетали над пляжиком, который оказался не таким уж и маленьким, каким смотрелся с высоты, на нем обнаружились еще и люди.

Несколько мужчин, одетых во что-то типа комбинезонов, подняли головы вверх и проводили взглядом наше средство передвижения, а один, похоже, молодой парень, еще и помахал нам приветливо рукой. На солнце блеснули светлые волосы. О! Блондинчик, моя слабость.

Сама я темноволосая, вернее, черноволосая. Цвет шевелюры мне достался от прабабушки-испанки, поэтому с особым трепетом отношусь к блондинам.

— Они там что, купаться собрались в одежде? — интересуюсь я. — Аквалангисты, наверное?

— Нет, Даша, — отозвался скромно молчавший до этого Зойкин ухажер Кирилл. — Это спелеологи.

Вертолет коснулся своими колесиками травы, и мы двинулись к выходу.

— Кирилл, а почему мы так далеко от дома приземлились? — поинтересовалась подружка. — Дальше тоже есть площадки неплохие для посадки.

— Зо-о-о-енька, — повернул голову мужчина, к которому она обратилась. (Одновременно с ним на Зоеньку взглянули все, я в том числе). — Чтобы над загонами не лететь, животные пугаются.

Вот это да! У здорового, плечистого мужика, дни юности которого уже миновали некоторое время назад, голос прозвучал, как у влюбленного мальчишки. Даже я при этом его «Зоенька» ощутила, как будто широкая, сильная рука проскользнула легким поглаживанием по моему позвоночнику и несколько ниже.

Д-а-а… — отсутствие личной жизни сказывается негативно на моем восприятии окружающего. Реагирую уже просто на мужской голос. Тем более на тот, который ко мне совершенно никакого отношения не имеет. Может, права Зойка, хватит мне уже все выходные дома просиживать с книжкой, а то еще корни пущу?