Кормили в тюрьме неплохо. Один из охранников пояснил что Поль "заехал" в блок для политических, а здесь до суда заботились о заключенных.

По прошествии нескольких дней Поля стали возить на вопросы к следователю Артему Знаменских. Правда встречи их проходили не в душном кабинете дежурной части нацгвардии, а в новом роскошном дворце, построенном для Национального Комитета Расследований. Дворец из белоснежного камня высился среди стареньких пятиэтажек и своим видом внушал трепет.

Артем Знаменских вел себя холодно и надменно. По началу он требовал оговорить Круглова, постепенно его требования расширились до того чтобы уже сам Поль признался, что состоял в сети заговорщиков против власти.

Поль относился ко всему безразлично и давать какие-либо показания отказывался. Он просто сидел и молчал. Знаменского явно такое положение дел не устраивало и, наверное, злило, но этого он не показывал.

После таких допросов Поля возили в суд где продлевали ему арест. Суд выглядел простой формальностью из зачем его туда возили было непонятно. Обычно Поль часов пять - шесть морился в караульном помещении, затем его на десять минут заводили в зал суда где следователь Знаменских дежурно просил продления ареста, а прокурор с судьей без обсуждения соглашались. На том заседание заканчивалось и Поля увозили в его камеру.

Так продолжалось довольно долго. Поль потерял всякий счет времени, да его это особо и не интересовало. Жизнь в одиночной камере тянулась словно клей, по новым законам подозреваемые в политических и экстремистских преступлениях были лишены любой связи с внешним миром, им были запрещены прогулки, газеты и телевизор. Впрочем, особо ничего и не хотелось. Со временем Поль понял, что и так всю свою сознательную жизнь прожил во внутренней изоляции и наступившая внешняя изоляция ничего не меняла.

В один из дней все-таки случилось кое-что интересное. Поля повезли на очную ставку с Вадимом Кругловым.

Перед началом ставки следователь Знаменских выглядел торжественно, словно человек решивший надоевшую проблему. Теперь он не требовал никаких признаний и облечений. В ожидании пока доставят Круглова они вполне светски обсуждали откуда у Поля такие редкие фамилия и имя. Поль этого не знал поскольку был сиротой. Сошлись на том что так его назвали в честь героя какого-нибудь сериала прошлого, бывшего популярным среди нянечек и воспитателей детсадов и детдомов.

Когда ввели Круглова Поль удивился. От бывшего полного, вальяжного довольного собой работника прокуратуры осталась лишь тень. Он зашел пошатываясь, поддерживаемый каким-то непонятным гражданином под руку. Следователь объяснил, что Круглова сопровождает работник спецслужбы, положенный таким обвиняемым по закону.

Вадима усадили за стол, работник спецслужбы сел рядом. Поль рассматривал Круглова и не верил своим глазам.

В первую очередь его поразил отсутствующий, блуждающий взгляд Вадима. В нем не было ни капли осмысленности. Дополнялось это обвисшей бледной кожей лица и оттопыренной нижней губой. Круглов производил впечатление полного идиота, или что более вероятно человека, находящегося под сильным воздействием лекарств.

Началась очная ставка. Но сразу все пошло не так. Поль дежурно отказывался от ответов на вопросы. А вот с Кругловым вышел полный конфуз: он либо совсем не отвечал на вопросы, либо начинал монотонно, глядя перед собой, что-то бубнить про права человека, недоказанность обвинений, презумпции невиновности и прочий вражеский бред.

Было видно, что подобное поведение совсем не вписывалось ни в планы Знаменского, ни в планы человека из спецслужб. По началу на их лицах даже читалась растерянность. Такого Поль еще не видел.

На Круглова стали кричать. Требовали четко отвечать на вопросы и помолчать про всякий бред. Вадим же продолжал говорить про конституцию, права, беспристрастный суд и фабрикацию обвинений.

Планы следователя рушились на глазах и с треском. Круглов не только отказывался от обвинений в свой адрес, но и в упор не признавал Поля своим соучастником.

Несколько раз Знаменский с сотрудником спецслужб выходили за дверь в коридор где между ними происходил разговор на повышенных тонах. Чаще всего проскакивали слова "доза" и "дебилы, бля".

В эти моменты Поль и Круглов оставались наедине. Поль пытался заговорить с Вадимом, но тот явно был не в себе, и продолжал нести полную чушь.

Наконец все закончилось. Злой взъерошенный Знаменский приказал увезти Поля в тюрьму. При выходе Поль еще раз обернулся, Круглов все в той же сгорбленной позе сидел у стола. Возле него стоял человек спецслужб уперев руки в бока.

При выгрузке из автозака Поль обнаружил что привезли его в другой блок тюрьмы, не тот в котором он сидел. Персонал был другой и отношение совсем другое. Здесь Поля в первый раз избили. Избили просто так, в сборной камере, без фанатизма, заодно с другими. Били молча и методично. Люди в костюме спецназа, масках и шлемах.