24-й день 109-го года

Эры Братства Полюсов

Наконец-то я у себя в каюте.Первую половину дня вынужден был провести в обществе фарсанов- то в рубке управления, то перед экраном внешней связи.

В каюте я сразу же сел за клавишный столик, чтобы записать свой сон. Он был настолько конкретен и многозвучен, что я задаю вопрос: сон ли это? Я словно побывал на Зургане.Я страдал от знойного дыхания Великой пустыни, чувствовал приятную прохладу северных парков, видел людей, слышал их голоса…

Но сначала коротко о нашей планетной системе.Она не отличается разнообразием.Вокруг центрального светила, нашего солнца, вращаются всего три планеты.Самая ближняя к солнцу- Зирга,настоящее адское пекло. Атмосфера ее давно сорвана мощным потоком светового излучения.Зирга- мертвый раскаленный шар.Среди дышащих жаром гор сверкают озера расплавленного олова и свинца. На этой планете можно изжариться в самом термостойком скафандре. Лишь один Нанди-Нан, прославленный астронавт и крупнейший ученый, сумел однажды совершить посадку на теневой стороне Зирги.

Вторая планета- наша Зургана,колыбель разума и человеческой культуры. Ось ее вращения не имеет наклона к плоскости эклиптики. Поэтому у нас нет смены времен года.Зургана в шесть раз дальше от центральной звезды, чем Зирга. Но и здесь чувствуется могучее и жаркое дыхание яростно пылающего светила. Его жгучие лучи давно,еще на заре человечества, превратили обширную экваториальную часть в раскаленную пустыню. Зато на полюсах царит вечное лето с весело шумящей зеленью, с редкими грозами и дождями.

Тутус- самая отдаленная планета, полная противоположность Зирги. Солнце отсюда кажется не больше того шарика,который я проглотил вчера перед сном. Здесь вечные снега,голубые льды,тонкая и ядовитая атмосфера.Планета холодная и неуютная,но более удобная для освоения, чем Зирга. Здесь уже несколько лет существовали небольшие поселения зурган-добровольцев.Они добывали редкие на Зургане металлы.Одно время я- молодой, но уже опытный астролетчик — совершал регулярные рейсы между Тутусом и Зурганой, перевозя редкие металлы для строительства транспланетной дороги.

Проглотив вчера таблетку приятных сновидений, я улегся в постель и стал вспоминать свой последний рейс на Тутус. Ибо день возвращения на Зургану из этого рейса был для меня счастливым днем.

Мой планетолет,задрав в фиолетовое небо тускло поблескивающий нос,стоял на ровной площадке небольшого космодрома. В раскрытую пасть грузового отсека поселенцы затаскивали слитки.Дело продвигалось медленно:подъемные механизмы на этой насквозь прохваченной космическим холодом планете часто выходили из строя.

Около рабочих суетился начальник нашей экспедиции Данго-Дан,нерешительный, слабовольный и ворчливый пожилой человек.

— Не мешало бы побыстрее,ребята,- уговаривал он их.

В это время я, разминаясь после долгого сидения за пультом управления, с удовольствием бродил по льдистому берегу речки.Вместо воды здесь,дымясь, текла жидкая углекислота. Долго стоял около памятника Тутусу — первому астронавту из сулаков,погибшему здесь при посадке. В его честь и названа эта морозная планета.

Когда планетолет был загружен, Данго-Дан направился ко мне, и я услышал в наушниках его голос:

— Тонри-Ро!Хорошо,если бы ты,Тонри, поторопился.Строители транспланетной ждут материалы.

Весил я на этой планете раз в пять меньше,чем на Зургане.Поэтому быстро, в два-три приема, поднялся на площадку верхнего люка и стал ждать, когда неповоротливый Данго-Дан взберется ко мне.

Сняв скафандры,мы разместились в тесной каюте грузового планетолета.Я — у щита управления,Данго-Дан- сзади.

Планетолет легко оторвался от космодрома и быстро набрал скорость. Трасса Зургана-Тутус- была спокойной:ни метеоритов, ни комет. Я переключил планетолет на автоматическое управление и стал мечтать о первой межзвездной экспедиции, которая была приурочена к столетию Эры Братства Полюсов. Меня могли зачислить в экипаж звездолета.Ведь я ученый-астрофизик и второй пилот после Нанди-Нана.Я согласен быть на корабле кем угодно,хоть третьим,запасным пилотом. Возглавит экспедицию, конечно, Нанди-Нан.