В подлокотнике лежал "Tomcat", малогабаритный пистолет скрытого ношения.

Через секунду, когда Кола бросился наутёк, он уже маячил в прорези прицела. Палец потянул за спусковой крючок...

В лобовом стекле будет дырка.

Указательный палец дрогнул и замер.

Но не тот факт, что придётся стрелять из салона, останавливал.

Я никогда не стреляла в живого человека...

Щупальца неуверенности сковали тело. Одно дело, когда следишь за перестрелкой в телевизоре, и совсем другое, когда убиваешь сама. Но осознание того, что необходимо спасти жизнь отца, пусть даже такой ценой, придало сил. Палец снова потянул за спусковой крючок. За свою жизнь она всадила в мишень не одну сотню пуль. Но то был тир. А сейчас...

Что происходит?

Кола внезапно оступился и выронил портфель. Затем осел на асфальт, прижимая руки к груди. Маржана удивлённо замерла и опустила оружие, так и не произведя выстрела.

Неприметный потрёпанный фургон, стоящий в стороне, плавно тронулся с места и влился в поток транспорта.

При виде "скорой", остановившейся рядом с его машиной, Колганов нахмурился. В душу закралось смутное предчувствие несчастья. Плотное кольцо зевак что-то скрывало внутри. С трудом протиснувшись сквозь толпу, журналист удивлённо замер. Картина, представшая перед глазами, заставила бы вздрогнуть любого. Даже обладающего стальными нервами. Люди в белых халатах склонились над перепачканным кровью человеком. Лицо пострадавшего скрывала широкая спина медика. Были видны лишь ноги в чёрных джинсах и часть черной фут...

Этого не может быть! Неужели...

От внезапной догадки по спине побежали мурашки. Он сделал неуверенный шаг вперед и остановился. Силы разом покинули ставшее безвольным тело. Но голос, шелестящий шёпот незнакомца вывел из оцепенения:

– Подойди.

Сомнений в том, кому адресованы слова, не было.

Он меня не видит, но догадался, что я здесь.

Колганов зажмурился, предполагая увидеть страшное зрелище. Затем открыл глаза, сделал решительный шаг вперёд и склонился над своим обидчиком.

Тот несколько секунд всматривался в лицо журналиста мутным взором, затем печально прошептал:

– Я не успел...

Колганов хотел что-то ответить, но ощутил в горле ком. Незнакомец, тем временем, продолжил:

– Рукопись, найденная тобой, принадлежит нам, Солнечным. Береги её.
– Он затих, собираясь с силами. Затем снова оживился.
– На самом деле это зашифрованная карта места, где находится Храм. В Храме Священный огонь, поддерживаемый нами со дня сотворения мира. И пока огонь жив, в мире соблюдается баланс добра и зла. Хотя, какой к чёрту баланс...
– Умирающий откашлялся, сплёвывая кровь. Приближался вой полицейской сирены.
– Ведь с каждым годом охранять карту становится всё сложнее. И не ровен час, однажды она попадёт в руки Холодным. Я решил, что наилучший способ сохранить тайну - это выставить её напоказ. Например, опубликовав рукопись в периодическом издании. Вроде журнала "8-й день недели". И ведь никто бы не догадался. Но не успел.

Колганов завороженно смотрел на кровь, едва различая голос незнакомца.

Следующие слова прозвучали словно эхо, издалека:

– Ты должен опубликовать рукопись, а оригинал...

Последняя фраза утонула в пошедшей горлом крови.

Следователь, капитан полиции Марченко, склонился над телом жертвы, двадцатидвухлетним Родионом Викторовичем Лапиным. Врач скорой констатировал смерть парня. Потом медики уехали.

А сейчас криминалист сосредоточенно расхаживал вокруг, делая снимки. Затем обратился к Марченко:

– Сань, скорая перемещала тело?

Тот поднял голову и нахмурил лоб, вспоминая.

– Не, Жень. Они не кантовали его, пока бедняга подавал признаки жизни. Да и потом не тревожили.

– В таком случае, судя по положению тела и расположению входного отверстия, пуля должна лежать где-то там.
– Криминалист, крепкий сорокалетний мужчина с роскошной лысиной, посмотрел в сторону.

И зашагал в указанном направлении.

Судмедэксперт из состава оперативно-следственной группы осматривал тело, периодически что-то бурча в диктофон. Марченко отошёл в сторону, дабы не мешать работе. Опера Гены Трумана нигде не было видно. Если бы не оцепление и не размазанная по асфальту кровь, то можно подумать, что сейчас кандидат в депутаты будет толкать сладкую предвыборную речь.

Вскоре Женя вернулся, держа в руке пакетик с трофеем-пулей.