День солнечный. Самолеты и вертолеты летают, возят грузы, меняют вахту. Но мы сидим, распоряжения С. П. Черепанова на аэродром, чтобы нас увезти, еще не поступило. А без этого начальник аэродрома Михаил Григорьевич нас на вертолет не посадит. Но мы особенно и не торопимся, высокая вода спутала все карты, высаживаться нам некуда.

Днем провел осмотр шести работников лесхоза, дал рекомендации по лечению. Вечером Валентина Кирилловна рассказывает нам о Хакасской литературе и писателях, о периоде коллективизации и репрессий в этом краю, Аркадий Сергеевич — образно и живо — о своей поездке в Тоджу, красивейший уголок Тувы, а также в Канаду.

У В. И. Шадурского сегодня образовался большой флюс на верхней челюсти слева. Пришлось отвезти его в больницу, где ему вскрыли флюс и оставили в больнице на ночь. Под большим вопросом его участие в экспедиции. Даже если у него все будет хорошо, с гнойным процессом во рту его пускать к Лыковым нельзя.

30 июля. Ночь звездная, утро туманное, но ветреное. По словам вертолетчиков, в верховьях ручьи уже не несут глину. Значит, дожди там прекратились, и вода пошла на убыль. Возможно, сегодня улетим. В 11 часов, после долгих переговоров с А. П. Черепановым, начальником аэродрома и райкомом, дано добро на вылет. Это хорошо, но только жаль Витольда Игнатьевича, которого мы оставляем в Таштыпе.

В 12 часов 50 минут МИ-8 начал наматывать уже знакомые мне километры тайги. Сверху хорошо видно, как река Таштып мутно-глинистой лентой разлились по берегам. День солнечный, клочьями проходят белые-белые облачка. Навстречу плывут горы, местами их вершины покрыты снегом. Через 15 минут внизу показалась грязно-коричневая лента реки Абакана. Он резко раздался вширь и затопил деревья по берегам. Острова также затоплены, видны только верхушки деревьев. Небывалый паводок от многодневных дождей. Белый туман заполняет каньоны между гор, а вершины открыты. Пятнами лежит на горах сероватый прошлогодний снег. Светланка на все это смотрит широко раскрытыми глазами, блестящими от интереса и возбуждения. Видно, что маленькие ручьи и речки тоже многоводнее обычного, но вода в них уже не такая грязная и очевидно идет на убыль. Вот только снизилась ли она на Еринате настолько, чтобы можно было нас выбросить на косу?

Валентина Кирилловна не теряет времени зря, устроилась рядом с пилотом в кабине и берет интервью. Александр Матвеевич открыл иллюминатор и ведет киносъемку. Аркадий Сергеевич и Ольга Ивановна увлеченно щелкают фотоаппаратами.

Далее тумана и туч нет, и горы предстают в полном своем великолепии. Мелькает много горных озер. Местами видны свежие оползни — дожди поработали на славу. Показалось «поворотная» гора и, снижаясь, вертолет идет по каньону Абакана. Вода в реке высокая и мутная. Показываются домики геологов Волковского участка на реке Каир. Делаем круг. Видно, как по аэродрому, словно по фарватеру, течет вода. Только верхняя часть посадочной полосы уже освободилась от плена реки. Садимся. Неужели дальше не полетим? Быстро выбрасываем мешки с глиной для буровых и берем курс на Еринат. Через несколько минут слева обозначилась «северная» изба Лыковых. А вскоре, завернув за гору, увидели вторую избу на пенистой речке Сок-су. Делаем круг над избой и идем вверх по руслу Ерината. Вода в реке очень высокая, но видно, что уже снизилась. Кругом хаос из навороченных камней, вырванных с корнем деревьев. Все это перемешала чудовищная сила паводка. Места стали совсем неузнаваемы.

Свернули к избе Агафьи, сделали круг, выбирая место для посадки. Однако все косы и та, на которой мы раньше садились, залиты водой. Медленно идем вдоль реки, выбирая подходящее место для посадки. Наконец, заметили малюсенький пятачок гальки у левого берега Ерината. Осторожно, как бы ощупью, боясь зацепить винтом, растущие по берегам деревья, вертолет приближается и садится на это местечко. Выгружаемся. Вертолет бережно поднимается с гальки и уходит в сторону Каира. Сразу наваливается оглушительная тишина и жаркое горное солнце Саян.

Не успеваем мы еще навьючить на спины свои рюкзаки, как на берегу сверху из кустов выныривает фигурка Агафьи, пристально вглядывающаяся в приезжих. Узнает старых знакомых, приветствует вновь прибывших. А мы с облегчением вздыхаем: «Слава богу, жива Агафья!».

Тут же, сразу, на поваленном дереве, устраиваемся и начинается обмен новостями, вручение привезенных подарков (семена различных овощей и злаков, зеленый платок с красными цветами и др.). Наш кинооператор А. М. Губарев успел до появления Агафьи спрятаться со своей камерой за деревьями и ведет съемки первых радостных минут встречи. Агаша минут пять его не замечает, да и мы отвлекаем. Затем, к всеобщему смеху, ее зоркий глаз засекает его в кустах, и своим протяжным голосом она говорит: «Ал-л-ек-са-ндр, однако? Опять своей машинкой балуется». На лице ее выражено неудовольствие, ведь еще прошлым летом Александр Матвеевич доставлял ей неприятности своими съемками, такими греховными, по ее понятиям. Просим кинооператора не омрачать радость встречи.

Насытившись первым общением и новостями, отправляемся вверх по реке к избе. Паводок поднимался невероятно высоко, все искорежил и изменил вокруг. Знакомые ранее места стали совсем неузнаваемыми. Еринат серо-белый, мощно несет свои воды. Даже приток Ерината Туй-Дай из малюсенького ручейка превратился в бурную реку, сметающую все на своем пути.

Минут через десять мы уже поднимаемся на пригорок к избе. Возле избы уже доделанная, в прошлом году начатая нами, землянка, а рядом «загородь» для коз. Их значительно прибавилось, не меньше пяти. На подоконнике греется на солнышке белый с темными пятнами маленький котенок, которого подарили геологи, работающие в верховьях Ерината. Изба Агафьи несколько потемнела и уже не пахнет свежим деревом и смолой. Внутри относительный порядок. К старой малюсенькой избушке, «хижине дяди Карпа», как в прошлом году мы ее прозвали, прилеплена пристроечка для козы. Агаша разрешила нам остановиться лагерем у этой избушечки. Тут же есть место и для костра.

Сбрасываем с себя рюкзаки, а Агаше уже не терпится выложить свои новости, рассказать о житье-бытье за прошедший год. Главное событие, конечно, смерть отца. Выясняется, что первой заболела Агафья, сразу после посещения ею геологов на Каире, там многие кашляли и болели (февраль — эпидемия гриппа!). Агаша уже на Каире стала недомогать, чихать, появилось першение в горле, насморк. Пробыла у геологов сутки и через день после возвращения совсем слегла. Была сильная слабость, жар, кашель, болело горло. Через день заболел и отец. Как и у Агафьи, у него наблюдалось чихание, першение в горле, кашель, жар.