— Гена, это все?

— Обижаете, конечно. Я же добровольно.

— Ну ладно, не обижайся.

В этот же день вернулись к вечеру в РОВД. Гену закрывать в иве не хотелось, и, взяв с него честное слово, Матвеич, нарушая все правила, отпустил его ночевать к какому-то знакомому, предварительно узнав его адрес.

Через определенное время суд рассмотрел дело и, учитывая обстоятельства и ходатайство РОВД, определил меру наказания в виде самого минимального размера штрафа, по тем временам можно сказать — копейки.

Ровно через год, возвращаясь из дальней поездки по очень интересному делу, связанному с хищением 2 килограммов золота на участке старательской артели «Звездная», Матвеич решил свернуть с трассы и проверить ручей Чимчан. Но это уже другая история.

— Смотри, Матвеич, ломиком намахаешься — там наледь страшенная.

Под это напутствие долговязого дежурного Синегоров с Игорем выехали из поселка.

— Ты слышал, Игорь? Едем до первой наледи и сразу разворачиваемся.

Да ладно, все понятно, а сколько до поселка?

— Какой там поселок! Одно название: дома все брошенные, семья оленеводов живет, и больше никого. А ехать километров восемьдесят.

— За три часа обернемся.

— Лучше не загадывай: тайга, однако. Хорошо что мороза нет, всего градусов 30, а то оделся, как турист городской.

— В машине же тепло.

— Правильно, когда движок работает. А когда встанем?

— Не переживай, Матвеич, машина надежная.

Через семьдесят километров увидели на дороге людей. Один из них издалека замахал рукой.

— Чего это они, кто такие? — удивился Игорь.

— Наледь же там, а это оленеводы.

— Чукчи, что ли?

— Чукчи на Чукотке, а это орочи и эвены.

Машина остановилась перед спуском с пригорка, внизу блестела гладкая как стекло наледь. Синегоров вылез из «уазика» и поздоровался с оленеводами. Старика Егора узнал сразу и сначала пожал руку ему, Потом поздоровался с двумя другими — Васей и Мишей. Егор предупредил:

— Дальше нельзя, однако: наледь шибко большая.

И добавил, что они на «Буране» не рискнули ехать по ней. «Буран» стоял дальше, сразу за наледью.

— А вы откуда и куда? — спросил Синегоров.

— Да вот, с поселка возвращаемся на стоянку, сейчас объедем стороной эту наледь и покатим, — ответил Егор.

Синегоров повернулся к машине и крикнул:

— Игорь, разворачивайся, поедем назад! — и, повернувшись к Егору, стал расспрашивать его, кто в поселке, как олени.

Егор охотно отвечал, но вдруг смолк и уставился через плечо Синегорова. Тот, чувствуя неладное, обернулся и остолбенел: «УАЗ» скатывался с пригорка прямо на наледь! Понимая, что уже поздно, они с Егором молча смотрели, как «УАЗ» въехал на наледь, и тут же раздался треск. Лед проломился, и машина по самые дверцы ухнула в воду. Потом уже дверца медленно открылась, и на лед осторожно выбрался Игорь. Он деловито обошел вокруг машины и снова полез в нее.

Тут уж Синегоров не вытерпел:

— Чего ты в машину полез, долбодыр?! Доставай лом и долби лед, если мозгов нет!

— Да я же развернуться хотел на ровном месте, кто же знал.

— Ишак ты бухарский, тебе же говорили! До первой наледи!

Что же теперь делать?

— Пойдем в поселок, может там кто остановился на машине на ночь, сами все равно не вытащим.

— А чукчи куда?

— Это эвены. Они на свою стоянку, в сторону едут.

— Матвеич, не отпускай их, пусть нас отвезут.

— Куда? Еще дальше в тайгу? Мы за неделю оттуда не выберемся, — Синегоров повернулся к старому оленеводу: — Ну что, Егор, поехали в поселок?

Тот подумал, а потом махнул рукой:

— Поехали!

Игорь вытащил рюкзаки, ружье и закрыл «УАЗ» на замок. Синегоров только головой покачал. Вася с Мишей сели на свой снегоход, остальные уселись на нарты и в незаметно надвинувшихся сумерках двинулись в поселок, до которого оставалось всего девять километров.

Через на полпути влетели в другую наледь и еле успели соскочить с нарт. Оставшуюся дорогу шли пешком. Синегоров по дороге рассказывал Игорю страшные таежные истории. Но тот уже и без этих историй впал в тихую панику и только спрашивал, как же теперь выбираться отсюда.

— Пешком за два дня выйдем, избушки по дороге я знаю, в одной пообедаем, в другой переночуем, — отвечал Синегоров.

— Мы же не дойдем! — ужасался Игорь.

— Жить захочешь — дойдешь.

В поселке все разместились в двух домиках, где жили оленеводы. Здесь за столом, на который Синегоров выставил, к сдержанной радости Егора и Васи, бутылку водки, обсудили, как быть дальше. Оказалось, что есть еще один снегоход, но в нем сломалась какая-то деталь. Игорь, выяснив, что это за деталь, пообещал утром помочь.