Как только ты захлопнула за собой дверь, тут же схватилась за края раковины. Тебя охватила неимоверная злость. Не из-за того, что твоего напарника ранили в нечестном бою и “предали” его новообретенные друзья. А из-за того, что он так старался для них, ударив тебя два дня назад. Тебе вспомнился тот момент, когда рука Сасори замахнулась и оставила болезненный след на твоей щеке. Тебе вспомнились твои слезы, его равнодушный взгляд и тон его голоса. Затем ты вспомнила вчерашний поцелуй, после которого Сасори проснулся и рассказал тебе о произошедших событиях. Ты вспомнила тот сон, который сейчас приносил тебе лишь чувство отвращения, лишь потому, что там был он – Сасори. Ты до боли сжала края раковины, чувствуя в себе нарастающий гнев и слезы, которые так и норовили политься с твоих глаз. «Целый месяц игнора, затем сон, после которого хотелось умереть, та пощечина, поцелуй, а теперь просто “нас выдали”… Как же хочется домой».

Как только ты вышла из ванной комнаты, то сразу же подошла к своим вещам. Сасори уже сидел на кровати и молча наблюдал, как ты собирала вещи. Какая-то невидимая темная аура вокруг тебя подсказывала ему не произносить ни слова. Ты нервно бросила свою собранную сумку на софу и подошла к кровати. Взяв в руки сумку Сасори и достав оттуда бинты, ты бросила их на кровать со словами:

– Смените.

Затем ты развернулась и пошла доставать вещи Сасори из шкафа, складывая их в его сумку. После того, как все было закончено, вы вышли из гостиницы, по дороге оставив пачку денег на стойке консьержа. Дальше ты купила необходимой еды и воды в дорогу, затем вы вышли из селения. Дорога была неспешной, так как теперь Сасори не мог передвигаться в своем привычном ритме, заставляя тебя его догонять. Также дорога была безмолвной. Ты не хотела разговаривать с Сасори, а он видел твое нежелание, но не мог понять причину. Видно он забыл свой поступок, после которого ты плакала, и после которого он вколол тебе дозу успокоительного. Ведь все это ему казалось ничем, по сравнению с его смертельным состоянием вчера ночью. Он очень хотел с тобой поговорить, и неважно о чем, он просто хотел видеть твои глаза и быть может, если повезет, вновь твою улыбку. Но ничего не было. Ты демонстративно шла вперед и ни разу не посмотрела на него. Каждый раз, когда ты вспоминала прошедшие события, тебе хотелось упасть на землю и выть от боли. «Итачи» пронеслось в твоей голове, и тебе сразу вспомнился его силуэт. Как же тебе сейчас хотелось оказаться рядом с ним, прижаться к его мощной груди, быть окольцованной его сильными руками, вдохнуть его запах и почувствовать его тепло. Тебе вспомнился взгляд его черных глаз. Только потом оказалось, что взгляд этих черных глаз принадлежал Саске. «Я же не о Саске вспоминала… Или о Саске? Я схожу с ума». Потом ты вспомнила последний разговор с младшим Учихой. Ведь по возвращению в базу ты должна сказать ему о своих раздумьях на эту тему. Ты должна была решить, с кем ты хотела остаться. С Саске или Итачи. «За время этой чертовой миссии я ни о чем не думала… И думать не хочу. Почему на меня каждый раз сваливается одна беда за другой? Я уже не могу себе пообещать не плакать. Не получается! А еще Тоби… О нем я тоже не подумала. Не решила, как избавиться от него. А моя болезнь? Уже пару недель не было ее признаков, значит скоро снова начнется. О ней я тоже еще не думала. Как можно думать в такой обстановке? Такараи-сенсей… Заберите меня к себе».

К вечеру штиль твоих бурных мыслей стих. Ты успокоилась. Но вспоминая поступки Сасори, тебе вновь становилось дурно. Марионеточнику сейчас везло тем, что он был не в лучшей физической форме, не то уже бы получил смертельный удар от тебя. Но ты не хотела быть как Хан, который воспользовался минутной неосторожностью и слабостью противника. «Мы просто поменяемся ролями» подумала ты. Ближе к ночи вы остановились в лесистой местности и разложили спальные мешки. Ты молча передала напарнику еды и воды, а затем принялась за свою мини трапезу. Сасори хотел начать какой-нибудь непринужденный разговор, но не делал этого, видя твою раздраженность. А началась она сразу после того, как ты уловила в его мыслях эту идею. «Зачем же?» иронично думала ты, «Лучше снова молчи, как ты это делал целый месяц! Я уже привыкла к молчанию и тишине. Зачем о чем-то разговаривать? Лучше оставайся той эгоистичной скотиной, потому что ты меня научил целый месяц обходиться без какого-либо контакта». После того, как с легкой вечерней трапезой было покончено, ты демонстративно легла в спальный мешок и отвернулась от Сасори. Беспощадный Скорпион Красных Песков уже не знал, какую теорию примерить на сложившуюся ситуацию, где ты сначала обеспокоенно интересовалась его состоянием, а затем избегала с ним контакта. (Прим.Автора: Бедные мужчины, никогда не могут понять, почему женщины могут внезапно на них обидеться). Уже лежа в спальном мешке и смотря на яркие звезды, он подумал, что может, ты просто стесняешься его после того, как поцеловала той ночью. Прочитав эту невероятную теорию в его мыслях, а затем, увидев воспоминание того самого поцелуя в его голове, ты обреченно закрыла глаза и пообещала самой себе больше никогда не исполнять ни чьих предсмертных желаний.

Утро наступило быстро. Завтрак и сборы были вновь безмолвными. Правда, этим утром твое состояние заметно улучшилось. Обида и злость отступили, но не до конца. Теперь Сасори видел в тебе некое спокойствие. Вы вновь неторопливо шли навстречу своей цели.

– Ты разгадала загадку своей болезни?

Ты на какое-то мгновение ты чуть замедлила свой шаг, но затем вновь стала двигаться в обычном ритме. Первая попытка разрушить молчание.

– Нет, - ответила ты в обычном спокойном тоне, все еще следуя впереди, а затем подумала поддержать разговор, ведь он был не отягощающим. – Почему я не смогла совершить технику пяти стихий, когда Вы были ранены?

Ты решила поинтересоваться полезным и по теме, раз разговор зашел на тему здоровья и спасения. Вот только кто же знал, что ответная реплика Сасори окажется, хоть и полезной, но побуждающей тебя к новому приступу гнева:

– Ты, вероятно, не могла сконцентрироваться. Ведь так? Когда ты тренировалась, могу поспорить, что ты была полностью расслаблена и сосредоточена. А здесь, возможно, роль сыграли твои неустойчивые эмоции. Благо, моя микстура имеет уникальные возможности затягивать открытые раны изнутри и останавливать внутренние кровотечения. Не то без этого, как и без твоей техники пяти стихий, я бы не выжил.

Ты резко остановилась на месте. Сасори остановился следом, подумав, может ты что-то могла почувствовать, какую-то чужую чакру или какую-то видимость впереди. Но ты медленно обернулась к нему. В твоих глазах он видел немой вопрос.

– Что? – спросила ты, беря во внимание его реплику, озвученную чуть ранее.

Сам же марионеточник пока не понял, чем именно ты интересовалась. Пока он безмолвно и вопросительно смотрел на тебя, ты стала угрожающе приближаться к нему.

– То есть…. Вы знали? Ну конечно… Вы сами сотворили свою чудо-микстуру и знали, что выпив ее, Вы выживите. Ведь Ваша чудодейственная микстура имеет уникальные возможности, - проговаривала ты каким-то чуть насмешливым и злым тоном. – Тогда, позвольте спросить, Сасори-сан, зачем Вы, притворяясь умирающим, попросили меня о своем последнем желании?

Ты встала в метре от него, взирая на него вопросительно-угрожающим взглядом. Но отступник Ветра не думал о том, что ты могла сейчас ударить его, лишить его необходимых вещей и оставить одного, убить его, задушить и т.д. Он подумал о том, как же ты сейчас была мила и красива перед ним. Твои волосы, волнами лежащие на плечах и груди, твой вопросительно-саркастичный взгляд, твои пухлые приоткрытые губы, руки, сложенные у груди, угрожающая стойка. Благо, ты не читала это в его мыслях, не то бы уже точно применила попытку убийства.

– Вы сказали, что не уверены, что поправитесь.

– Я такое сказал? – будничным тоном спросил Сасори, отведя в сторону свой взгляд и делая вид, что вспоминает этот самый момент.

Если бы человеческая аура была видимой, то сейчас твой напарник лицезрел бы огонь и молнии вокруг тебя. Он совершил прокол, но не собирался этого признавать.

– Если бы Вы на данный момент не были калекой, - спокойно проговорила ты, смотря в его глаза, - я бы свернула Вам шею…