Завершив разговор с Граффом, Боб немедленно связался с Феррейрой. Был уже день, так что Феррейра не спал. Боб рассказал ему о планах заставить программу Умной игры анализировать невероятно обширную базу неясных и по большей части бесполезных данных о передвижениях беременных женщин, родивших младенцев со сниженным весом, и Феррейра пообещал, что немедленно этим займется, хоть и без особого энтузиазма. Боб, однако, знал, что Феррейра не из тех, кто что-то говорит, но не делает лишь потому, что в это не верит. Он точно сдержит свое слово.

«Откуда я, собственно, знаю? – подумал Боб. – Откуда я знаю, что могу доверять Феррейре и он погонится за химерой лишь потому, что обещал? И при всем при этом я догадывался, даже сам того не зная, что Питер отчасти финансирует свою деятельность, крадя средства у Эндера. Меня это беспокоило задолго до того, как я все понял.

Черт побери, а я и впрямь умный. Умнее любой компьютерной программы, даже Умной игры.

Если бы я только мог управлять собственным разумом…

Может, меня и не хватит на то, чтобы сознательно анализировать огромную базу данных и находить в ней закономерности. Но я вполне могу обработать информацию о том, что я наблюдаю в Гегемонии и что мне известно о Питере. Ответ выскакивает сам собой – даже не приходится задавать вопросов.

Мог ли я так всегда? Или мой растущий мозг наделяет меня новыми умственными способностями? Надо будет всерьез заняться какой-нибудь математической загадкой и поискать доказательство… чего-нибудь, чего не удается доказать, но очень хочется.

Возможно, Волеску не так уж и не прав. Возможно, в мире, где полно умов, подобных моему…

Несчастных, одиноких, недоверчивых умов, подобных моему. Умов, всю жизнь видящих нависшую над ними угрозу смерти. Знающих, что никогда не увидят взрослыми собственных детей. Позволяющих себе отвлечься на такие мелочи, как забота о пенсии друга, которая, вероятно, никогда ему не понадобится.

Питер наверняка разозлится, когда обнаружит, что пенсионные чеки больше к нему не приходят. Стоит ли говорить ему, что все это из-за меня? Или пусть думает, что это самодеятельность МФ?

И как характеризует мою личность мое безусловное намерение обо всем ему рассказать?»

Тереза не видела Питера до самого полудня, когда она, Джон-Пол и их знаменитый сын сели перекусить папайей, сыром и колбасной нарезкой.

– Почему ты постоянно пьешь эту дрянь? – спросил Джон-Пол.

Питер удивленно взглянул на отца:

– Гуарану? Мой долг как американца – никогда не пить кока-колу или пепси в стране, где есть местные безалкогольные напитки. К тому же она мне нравится.

– Это стимулятор, – сказала Тереза. – Она одурманивает твой мозг.

– А еще ты от нее пукаешь, – добавил Джон-Пол. – Постоянно.

– Точнее говоря – часто, – возразил Питер. – Приятно слышать, что вас это волнует.

– Мы заботимся о твоем образе, – сказала Тереза.

– Я пукаю, только когда один.

– Поскольку он делает это при нас, – заметил Джон-Пол Терезе, – кем он нас в таком случае считает?

– Я имел в виду «без посторонних», – поправился Питер. – К тому же газы от газировки не пахнут.

– Ему кажется, будто оно не воняет, – бросил Джон-Пол.

Питер взял стакан и осушил его.

– И вы еще удивляетесь, почему я не особо рад подобным семейным посиделкам?

– Да, – кивнула Тереза, – семья для тебя – одно большое неудобство. За исключением возможности тратить их пенсию.

Питер перевел взгляд с нее на Джон-Пола и обратно:

– Вы оба даже не на пенсии. Вам еще и пятидесяти нет.

Тереза посмотрела на него как на идиота, зная, что подобный взгляд приводит его в ярость. Но Питер не стал огрызаться и снова принялся за еду, чего вполне хватило матери, чтобы понять: он прекрасно сообразил, что она имела в виду.

– Может, все-таки объяснишь мне, в чем дело? – спросил Джон-Пол.

– Все из-за пенсии Эндрю, – ответила Тереза. – Боб считает, будто Питер ее ворует.

– Ну конечно же, – заявил Питер с набитым ртом. – Кому же еще верить мамочке, как не ему?

– А что, не так? – спросила Тереза.

– Есть разница между инвестициями и воровством?

– Но только не при вложениях в облигации Гегемонии. Особенно когда в любой амазонской деревне рейтинг облигаций выше, чем у тебя.

– Инвестиции в будущее мира во всем мире вполне разумны.

– Инвестиции в твое будущее, – уточнила Тереза. – А это куда больше, чем то, что ты сделал для Эндрю. Но теперь, когда Боб обо всем знает, можешь быть уверен – этот финансовый источник иссякнет, и весьма скоро.