– А если нет?

– Значит, работают. – он был прав. А были ли кто-нибудь, кто не работал сегодня? Одновременно, следуя логике, они вдруг озарились одной идеей, но Рави был быстрее в озвучивании:

– А что на счет МинХека? BTOB ведь сегодня тоже должны были получить кратковременный отгул?

– Да, кажется, да… - подумав, Эн добавил. – Но он не приедет, если нет девчонок. Это точно.

– Блин, ну, я сам бы не приехал, но выбора-то нет. Как будто им дадут сегодня промышлять где-то?

– Ну, не знаю… позвони ему.

– У меня нет его номера, он вроде твой приятель. Позвони, спроси.

– А если он согласится, то я не знаю, как объяснить, куда приехать! Я скину тебе номер и разберись сам. – лениво и недовольно, так как подходил к кассе, отболтался лидер. – Всё, я занят!

– Ладно… - Рави отвел загудевшую трубку от уха и, подождав несколько секунд, получил смс с нужными цифрами. Он не слишком близко знал МинХека, чтобы разговаривать с ним. Да, они дружили коллективами, потому что те были приятные ребята, но так чтобы именно он свободно общался с кем-то из них… Прикинув, как лучше сделать, парень открыл раздел создания нового сообщения и набрал: «Привет! Не хотите с нами отпраздновать Рождество? Мы в загородном особняке, который в полном нашем распоряжении. VIXX». На быстрый ответ он не надеялся, ведь даже в выходной у айдолов мобильные валяются неизвестно где. Однако не прошло и пяти минут, как запищал сигнал приема.

Нажав на конверт на экране, Рави открыл сообщение и прочел: «Конечно! Можно узнать адрес?». Обрадовавшись отсутствию лишних вопросов и оценив легкость на подъем МинХека, он ввел подробное объяснение того, как сюда добраться и, с чувством выполненного долга, отправил ещё одну весточку. Едва экран погас, как рингтон заверещал вновь. Звонил Эн.

– Что такое?

– Всё, мы сели в такси, скоро будем. Я надеюсь, ты ещё не звонил МинХеку? – Рави открыл рот, но лидер закончил. – Я спутал одну цифру и неправильный номер тебе написал, записывай, я продиктую…

– Эн! – остановил его одногруппник.

– Что?

– Купи себе рождественский ободок с рожками. – в недобром предчувствии выдохнул Рави и приложил лоб к холодному стеклу, за которым проехала первая за всё это время машина. Как же тут приятно безлюдно и тихо!

– Зачем?

– Потому что ты такой оле-ень… - протянул Рави, начиная молиться, чтобы получатель его посланий просто-напросто ради смеха спросил адрес и был каким-нибудь стариком, не имеющим желания вылезать из дома, или маленькой девочкой лет десяти, которую никуда не пустят. Впрочем, сейчас такие дети… И всё же, кому он послал столь важную информацию? Позвонить и сказать, что пошутил и ошибся? Похоже на выход. Наспех попрощавшись с Эном, Рави набрал фальшивый номер МинХека (с самим МинХеком они решили разобраться позже), и ждал гудков, но вместо них раздалось «аппарат абонента временно недоступен». Чертыхнувшись, парень отошел от окна и плюхнулся в кресло. Не дай Бог кто-то нарушит их святое уединение, если только это будет не автобус со стриптизершами, едущими с конкурса «Мисс Третий размер груди», потому что это он собирался быть недоступным на этот праздник!

* * *

Мы с подругой одиноко сидели на кухне и убежденно доказывали друг другу, каждая свою теорию. Я – оптимистическую, она – пессимистическую. Я не знаю, зачем мы затеяли этот спор, потому что он изначально был провальным. Как могут переубедить друг друга люди с различным мировоззрением? Но было скучно, тоскливо и она, видимо, действительно нуждалась в том, чтобы её хоть немного перетянули на сторону добра, а я была чуть-чуть разочарована тем, что такой торжественный день провожу по нелепому стечению обстоятельств дома, с семьей, никуда не идя и нигде не намереваясь появиться. Согласившись на предложение одной знакомой прийти к ней на вечеринку, я отказала другой, но первая вчера заболела и всё отменила и вот мы – я и подруга – обломанные, но не сломленные, собрались у меня попить чаю со сладостями, чтобы разойтись вечером и отвязно отжечь с родителями после стакана суджонггва*. Впрочем, совсем уж в разгул я подаваться не собиралась, даже если бы та сорвавшаяся вечеринка состоялась.

– Нет, я, конечно, фаталист, - говорила ШэЛи, крутя за ручку чашку вокруг оси. – только если верить в злой рок и его намеренное издевательство над человечеством. Ну, сама посуди, когда что-нибудь хорошее шло кому-нибудь в руки само? Ничего доброго не предназначено людям и его надо выбивать кровью и потом!

– Перестань, есть и успешные персоны, и удачливые. Тебе самой грех жаловаться – вот что у тебя не так?

– Да, я не жалуюсь, - отступилась она немного. – Просто тускло всё, серо. Нет нигде ни романтики, ни счастья большого, такого, как сочиняют писатели и режиссеры со сценаристами.

– Кто сказал, что нет? Просто мы не встретили ещё. Да и, что в твоем понятии счастье? Мешок с золотом или принц на белом коне? Нельзя же понимать такое высокое понятие материалистически.

– Вот ты интересная! Но ведь у меня помимо души и тело есть, значит, счастье и тому, и другому надо, - заметив её взгляд, метнувшийся к чайнику, я предложила подлить ещё, на что она согласилась. Долив и ей, и себе я, одернув рубашку своей поношенной, но любимой и теплой пижамы, села на место, напротив ШэЛи.

– Ну, хорошо, допустим, что счастье должно выражаться и физически. И что же оно собой представляет?

– Так, ты верно сказала. Мешок золота и принца на белом коне. Так, если золото, мало того, что не свалится с небес нам на голову, то принца просто напросто не существует!

– Я думаю, что существует. – обжегшись о кипяток, я поняла, что поспешила и взялась за печенье. – Но он, всего-навсего, для каждой свой. Это же не эталонный какой-то персонаж. Одной один идеальным кажется, другой иной.