– Меня зовут Ольга, а тебя?

– Юрий.

– Скажи мне, Юрий, кому в последнее время доверял твой отец больше всего?

– Мне. А почему ты спрашиваешь? И ещё про сеть упоминала?

Ольга внимательно вгляделась в лицо парня, а потом медленно ответила:

– На твоём отце - сеть беспамятства. И наложить её мог лишь тот, кому доверяют, кто находится рядом с жертвой, то есть родной или близкий человек.

– Но я ничего не делал!
– вскинулся парень.
– Я люблю папу и мне незачем ему вредить. У нас разные сферы деятельности, да и в бизнесе мы не конкуренты, и в быту отлично ладим. В общем, это не я.

– Допустим. Кто ещё входит в ближний круг отца?

– Василий Фомич, его лучший друг. Он тоже...

– "Чёрный"?

– Да. Но они с папой никогда не ссорились и всегда поддерживали друг друга.

– Не факт, - хмыкнула красавица.
– Ты не можешь всего знать.
– Она, вытянув из-за ворота медсестринской куртки белую косу, принялась её переплетать, что всегда делала, когда размышляла.
– Кстати, где он, этот друг?

– За границей. Как раз вылетает в Киев.

– Хорошо. Кто ещё?

– В последний год - новая жена отца. Моя мама умерла несколько лет назад.

– Соболезную. А теперь расскажи о мачехе.

– Да какая она мачеха?
– скривился Юрий.
– Красивая, властная стерва, прикидывающаяся маленькой безобидной девочкой. Она, и года не проработав секретарём в отцовской приёмной, так вскружила папе голову, что он срочно женился, наплевав на мнение родных и близких.

– А может это любовь?
– хмыкнула Ольга.

– Отец так и объяснил, говоря о поспешном браке, что это его лебединая песня, - скривился парень, - вот только я этой стерве не верю. Уже убедился не раз, как она умеет выкручиваться из скользких ситуаций, ловко поворачивая всё в свою сторону.

– А где сейчас эта жена, кстати?
– поинтересовался Петрович.

– Дома. Говорит, ей плохо с сердцем, так переволновалась. Обещала завтра быть.

– А ты почему не уходишь?

– Не знаю. Вроде отец не пострадал, но ведёт себя неадекватно. Не хочу оставлять его одного.

– Юрий, - наклонилась к нему Ольга.
– Повторяю, на твоём отце "чёрная сеть беспамятства". И наложена она абы-как, то есть, я могу попробовать её снять. Но вот завтра, когда толпой пойдут посетители, кто-то из "доброжелателей" обязательно закрепит и усилит эту сеть, чтобы уже возврата не было, и тогда за последствия я не отвечаю.

Парень замер, а потом, вскочив на ноги, зашагал по небольшой палате от угла до угла, бормоча и ругаясь себе под нос.

– Чёрт, и посоветоваться не с кем, - воскликнул тихо, - теперь, когда понимаю, что произошло, я не могу никому доверять. Но принять помощь "белой" ?..

– А чего вы боитесь, молодой человек?
– поинтересовался заведующий.
– Хуже, чем есть, Ольга не сделает. Наоборот, она очень рискует, пытаясь помочь больному, ведь ваши силы диаметрально противоположны и Ольга может пострадать.

– Так, стоп!
– вдруг остановился Юрий.
– Если сеть снимется - обязательно пойдёт откат и мы сможем узнать исполнителя.

– Вот этого я и боюсь больше всего, - вздохнула девушка.
– Последний раз мой оппонент оказался на больничной койке.

– Это же прекрасно!
– хищно улыбнулся парень.
– Я согласен. Нужно спасать отца, а вот уж потом...
– и он в предвкушении сжал кулаки.

– Нас в это дело не вмешивай, - предупредила красавица-медсестра.
– И поклянись, что никто не узнает о моём участии.

– Обещаю, никто.

Ольга рассматривала сеть долго, с разных сторон разыскивая место, откуда начать работу. Тупо сдёргивать её не решалась, опасаясь за жизнь пациента, да и рассчитывала таким образом уменьшить силу отката. "Пусть потом "чёрные" сами разбираются, кто прав, кто виноват. А я им не судья и хочу жить с чистой совестью".

– Оля, - тихо поинтересовался Петрович.
– Что ты всё высматриваешь?

– Да вот подумала - это же сеть, да? Значит - плетение. А каждое плетение имеет начало и конец. И если этот конец найти, то можно без последствий распустить такую "чёрную вязку", - девушка осторожно выпутала кончик невидимой нити, дёрнула за него и та потянулась длинной тёмной лентой, которую девушка начала сматывать в невидимый взгляду клубок, по крайней мере так показалось мужчинам, сидящим в отдалении от кровати больного.

– Вот, всё получается, - обратился Петрович к недовольному Юрию.
– А ты не верил... Что кривишься?

– Да мы же так ничего не узнаем, - зло прошептал он.
– Кто заказчик? Кто исполнитель? Ольга! Ты сможешь хотя бы понять, мужчина это или женщина?

Распустив плетение до конца, красавица махнула рукой, мол, не мешай, и прикоснулась руками к вискам пациента. Тёмная аура его пружинила, не пропуская девушку внутрь, и тогда Ольга, вспомнив предыдущий опыт, словно иглой вонзилась в чёрную завесу и провалилась внутрь сущности "чёрного".