Сказать, что Филипп был шокирован новостями друга - это ничего не сказать.

– Подожди, - он потёр ладонями лицо, - дай осознать. Ты уходишь от меня к Ольге?

– Да.

– Почему?

– Во-первых, меня избрали высшие, так что отказаться я не могу по умолчанию. Во-вторых, благодаря этому, мы сможем воплотить наши идеи по лечению "чёрных". В-третьих, теперь Ольга будет под присмотром и плотной защитой. И суммируя всё вышеперечисленное, эти перемены выведут и тебя, и весь наш род на высшую ступень иерархии "чёрных" Киева.

– Если мы решимся рассказать нашим всё об Ольге, - заметил друг, - а я до сих пор сомневаюсь. Думаю, мы не имеем права портить жизнь Целительнице, тем более, она сама активно сопротивляется любой публичности.

– Значит, примем огонь на себя, - пожал плечами Василий.
– Хотя рано или поздно у нас попросят объяснений.

– Вот тогда и дадим, - кивнул Тищенко, - так что тянем время сколько можем.

– Согласен.

Мужчины помолчали, а затем Филипп осторожно поинтересовался:

– А ты как вообще? Не жаль, что придётся полностью менять свою жизнь?

– Знаешь, нет, - решительно ответил Василий.
– Я после выздоровления стал тяготиться своими обязанностями, почему-то всё стало скучно и даже тоскливо, ничего не радовало, но успокаивал себя, что просто отвык от работы и скоро вновь всё наладится. И лишь во время разговора с Ольгой вдруг понял - не наладится. Я хочу перемен, хочу другую работу и другую жизнь. Я и впредь буду помогать тебе, Фил, просто дай мне немного времени осознать, что происходит и тогда...

– Сколько угодно, друг, - перебил его Тищенко.
– Думай и поступай, как считаешь нужным, это ведь твоя жизнь.

– Спасибо, что понимаешь.

– Ладно, проехали. Давай, лучше, решим, как организовать этот ваш Центр, чтобы всем было удобно, особенно Ольге.

– Правильно, о нашем тёмном ангеле нужно думать в первую очередь, - кивнул Василий.
– Я ведь так и не решился расспросить её о той фотографии...

– Да, - Филипп бросил взгляд на стол, где в серебряной рамке красовался портрет крылатой девушки, - может это и к лучшему. Ольга знает, что мы в курсе и рассчитывает на нашу деликатность.

Они вновь оба замолкли, а затем Василий сказал.

– Теперь всё изменится, вся моя жизнь, но я рад. Возможно ты не заметил, но после выздоровления мой авторитет среди "чёрных" так и не восстановился. Многие до сих пор считают меня слабаком, стариком и готовы списать в утиль.

– Они очень ошибаются, - угрожающе прошипел Тищенко.

– Открыв совместно с Ольгой Центр лечебного массажа, я смогу вновь восстановить свое реноме.

– Лечить "чёрных", возвращать здоровье там, где уже не было надежды, снимать проклятия и порчу - да у вас очередь выстроится со всей Украины!
– воскликнул Филипп.
– Поверь, больше никто и не вспомнит о твоей болезни. Наоборот, будут только ставить в пример и восхищаться.

– Ну да, - иронично заметил Василий, - особенно, когда речь идёт о здоровье ребёнка или родных, тут уж не до язвительности и злости.

– Вот именно.

– Хоть это и противно, но помогать я буду любому, кого мы проверим и допустим на лечение, неважно, враг он мне или завистник. И ещё, я обещал Ольге (в том числе и от твоего имени), что мы не будем применять "черноту" и другие наши "таланты" на пациентах, а также на всех, кто связан с Центром - имеется ввиду городские службы и администрация Киева.

– Честная жизнь с нового листа?
– поднял бровь Тищенко.

– Думаешь, не получится?

– А почему нет? В конце концов, все люди болеют. Захотят чиновники вернуть себе здоровье или привести в порядок позвоночник - добро пожаловать. Поверь - это будет лучше всяких взяток и блатных знакомств.

Разговор "чёрных" закончился далеко за полночь.

Глава 30.

"День дурака" - 1 апреля - Ольга встретила на ночном дежурстве. И большую часть ночи провела с ручкой и блокнотом, записывая идеи для своего будущего Центра. Благо, больница в эти сутки не была дежурной по городу и новых пациентов не поступало, так что, сидя за сестринским столом, девушка исписывала бумагу своими идеями, а затем перечёркивала и вновь писала, часто вскакивая из-за стола, чтобы прошагать длинный коридор из конца в конец, а потом вновь садилась за стол. "Сейчас голова лопнет", - прошипела в тишине Ольга и отправилась в ванную умыться, а там взглянула на себя в зеркало и удивилась. "Заросла я совсем - чёлка висит до уха, волосы паклей, да и коса задёрганная, словно хвост у бродячей собаки. Нет, так не годится". Она тщательно причесалась, надела свежую сестринскую шапочку и дала себе обещание обязательно на неделе сходить в парикмахерскую. "А то скоро времени совсем не будет. Кстати, сегодня отчим приезжает и мы ужинаем у Валерия Петровича, так что нужно не забыть прикупить тортик к чаю".

– Тебя с собой не беру, там будут только медицинские разговоры, - предупредила накануне Диму девушка.

– Я понимаю и не рвусь повсюду за тобой, - улыбнулся Сокора, - только интересует вопрос - ночую я где?

– Здесь, - удивилась Ольга, - а что?

– Может, мне лучше уехать домой, чтобы не смущать будущего тестя?

– Ты из какого века явился?
– иронично поинтересовалась любимая.
– Вроде современный мужик, на мотоцикле гоняешь, байкер-рокер, а политесы разводишь, словно викторианская барышня.